4 Мужа Для Землянки

Золотарева Елена

Невинно поцеловав его в щеку, я подошла к третьему и присела рядом с ним. Откуда он взял стул за две секунды не знаю.

— Угостишь? — я увидела на его тарелке кусочек инжира и глазами указала на него.

Сид, не мешкая, взял его пальцами и вложил в мой рот так, чтобы я коснулась их языком.

Вот же лис! Ладно. Ты сам этого захотел.

Обхватив губами пальцы мужчины, я тихонько застонала, прикрыв глаза, словно это было самое сильнейшее наслаждение в моей жизни.

И как ни в чем ни бывало, забрала свой кофе

и вернулась в кресло.

Парни выглядели так мило!

Страсть, желание взять меня тут же, на этом столе, не смотря на запрет, привносил в их лица новые черты. Растерянные и немного милые. Как у обиженных детей. Ведь не станут же они делать это втроем…

А, если бы не было Оушена? Пошли бы близнецы на это?

И Оушен? Смог бы нарушить правила, если бы мы остались наедине?

— Доброе утро! — по взгляду поняла, что куратор Олд идет по мою душу.

Его-то сейчас и не хватало.

— Вы уже освоились? — он налил крошечную чашку крепкого кофе и присел рядом.

— Вполне…— я потянулась за чашкой, а Олд уставился на мое запястье, где были нанесены символы мужей.

— Нам нужно поговорить. Наедине, — он почему-то побледнел и даже постарел лет на пять.

С чего бы? Что не так с этими символами? Ну стали они менее заметными, не такими как в тот вечер, но все же на месте?

Через минуту мы беседовали в закрытом помещении, укрытые от любопытных глаз и ушей.

— Как вы провели эту ночь? — Олд был черным как туча.

— Вам не кажется, что это не ваше дело?

— Мое! Именно мое! Ответственность за программу лежит на мне. Я должен знать, что было между вами этой ночью.

Дожили! Никогда бы не подумала, что придется в подробностях рассказывать о таких вещах. Ладно. Лучше рассказать, а то камеру еще поставят…мало ли что им в голову стукнет.

— Да ничего не было. Спать легли.

— Это все? — по нахмуренным бровям было ясно, что он хочет подробностей.

— Он кончил, как только увидел мою грудь. Этого хватит? — мои щеки полыхали. Такого стыла я еще не испытывала никогда. Рассказывать какому-то мужику, как я занималась сексом…Ладно. Пыталась заниматься сексом.

— Теперь понятно, почему символы не горят.

— Они должны гореть?

— Так же, как в первый день. В этих чипах вся информация о ваших атэнах. Если вы были близки с кем-то из них, его символ начинает сиять.

Понятно, как он вычислил.

— Послушайте! Мальчик старался.

— Это не важно. Он не смог выполнить задачу, значит не достоин быть в проекте.

— Но в эти дни зачатие маловероятно, вы же знаете! Почему сразу недостоин? Неужели у вас не случалось провалов? Переволновался ребенок, с кем не бывает?

Я говорила, и сама не понимала, почему защищаю Норда. Но мне было действительно его жаль.

Куратор потер переносицу, тяжело вздохнув.

— Я прошу прощения.

Это моя ошибка.

И вышел.

Видимо, Норду сейчас прилетит.

Странно, но мне хотелось защитить мальчишку. Ну накинутся на него с обвинениями в несостоятельности, а что хорошего выйдет из этого? Испортят парню всю жизнь, импотентом вообще сделают.

И ноги сами понесли меня в спальню.

— У тебя же была женщина! Чем вы занимались? — я узнала голос куратора. Он кричал и яростно топал.

Кажется, я попала на разбор полетов. Очень вовремя!

Я спряталась за дерево и навострила уши.

— Мы читали…— виновато ответил Норд.

— Читали? Мать твою! Читали? Вы должны были трахаться! Понимаешь? Читали они…

От такого ора вздрагивала даже я, не представляю, каково было малявке находиться рядом с Олдом.

— Шрэя сказала, что моей жене будет приятно, что я девственник, что она станет моей первой женщиной! — оправдывался тот.

— Вот стерва! — куратор плюнул и стукнул по столу, — она просто не хотела, чтобы землянке достался опытный мужчина. Один твой провал, и ты уже не в программе! Понимаешь? Ты наказан!

Тут я уже не выдержала.

— Сами пустили все на самотек, а теперь сваливаете на ребенка! — со взглядом мегеры я шла на куратора, готовая защитить малявку.

— Я не ребенок! — фыркнул Норд, но моего оскала хватило, чтобы он заткнулся.

— Его надо не наказать, а научить. Чтобы он опыта набрался.

— Вы желаете этим заняться, наша дорогая гэйтана? — издевательским тоном спросил Олд.

Только не это!

Вот говорили мне, что инициатива наказуема. Защитила пацана, сейчас еще и главной по половому воспитанию назначат.

— На год ваш атэн Норд отстранен от участия в программе.

Глаза малявки округлились и покраснели. Господи! Если он сейчас заплачет, моя вера в него как в мужчину иссякнет совсем.

Но Норд сдержался…

— Ты со мной теперь разведешься? — зато щенячий взгляд пробил на слезу меня.

А что, можно? В принципе, было бы не плохо!

— Вы можете отказаться от мужа. Это ваше право. Но замены ему не будет, — Олд пристально вглядывался в мои глаза, пытаясь считать реакцию.

— Давайте не будем торопиться. Пусть Норд поживет как все нормальные парни, погуляет, влюбится…

— Я тебя люблю! — он кинулся мне в ноги.

Вот дурень! Я ж тебя пытаюсь вытянуть, сгладить ситуацию, не заострять, а ты…

Норда отправили на родную планету в тот же час. Уставшая от скандалов, я легла спать, а когда проснулась, стала невольной свидетельницей еще одного скандала.

Оставшиеся мужья бурно обсуждали, что делать с освободившимся местом, не желая упускать еще ЦЕЛЫЙ месяц.

Грохот битого стекла больно бил по ушам. Я бежала на шум, а мои няньки пытались остановить меня, то и дело преграждая путь.