40 австралийских новелл
Шрифт:
— я никогда Не сплю, — сказал призрак, — Буду рабо тать день и ночь — только дай работу. Что угодно — только бы не бродить…
— Может, я тебя и возьму, но помни: я не обещаю, — сказал Выжига, снова ложась з кровать. — Кто тебя знает, через месяц ты, пожалуй, устанешь и плюнешь на работу, а я останусь на бобах?
— Да провалиться мне на этом месте, если я так поступлю. Ты только дай мне работу, — сказал призрак.
— Надо сначала обдумать, — сказал Выжига. — Здесь какой-то подвох. Теперь каждый норовит надуть, — Он
— А что же еще? — спросил призрак. — Если я могу как-нибудь тебе угодить…
— Расходы на инвентарь, — сказал Выжига. — Мои лошади, и плуг, и уборочная машина, и машинка для стрижки, и кирка, и лопата, и все остальное. Ясное дело— все износится.
— Я буду обращаться с ними осторожно, — сказал призрак. Он наморщил лоб и заколебался под порывом ветра, ворвавшегося в дверь.
— Все вы так говорите, — сказал Выжига. — Обещать-то ничего не стоит. А ведь ты небось уж как-нибудь да надуешь меня.
— Да, вот что, — сказал призрак, — я не собирался об этом говорить, но сейчас, раз уж ты сам завел разговор…
— Так я и знал! — сказал Выжига. Он лег и принялся натягивать на себя мешковину.
— Подожди! — сказал призрак. — Дело совсем пустяковое, и оно ничего не будет тебе стоить. Я хочу прокатиться верхом на твоем козле. Может, на первый взгляд, это и глупо, но, знаешь, когда я был жив, я хотел стать масоном, а теперь, когда я сделался призраком, мне кажется, я ближе к этому, чем когда-либо.
— И ты можешь называть это пустяком! — закричал Выжига, вскакивая. — Это ценнейшей козел, а ты уж, конечно, сломаешь ему спину или испугаешь его до полусмерти.
— Я сделаюсь легким, как перышко, — сказал призрак. — И невидимым. Он и не почувствует меня.
Минут пять Выжига молчал.
— Ладно! — сказал он наконец. — Так и быть, я разрешу тебе работать на меня два года и по окончании срока дам тебе проехаться верхом на козле, но помни: кататься ты должен недолго.
— Работать буду один год, — сказал призрак, который начал понемногу понимать, что за человек этот Выжига.
— Восемнадцать месяцев, — сказал Выжига.
— Двенадцать месяцев, — сказал призрак.
— Ладно, двенадцать месяцев, хоть ты и здорово запросил, — согласился под конец Выжига. — Но запомни: с женщинами не знаться, пива не пить. Можешь запрягать лошадей и начинать сеять немедленно.
Призрак начал работать в ту же ночь, и через три недели пшеница была посеяна. Он был хорошим работником, и все-таки Выжига немного поворчал, когда, проснувшись однажды ночью, увидел, что лошади остановились, а призрак стоит, прислонившись к стволу эвкалипта. Выжига вылез из постели и пошел узнать, в чем дело.
—^ Перекур, — сказал призрак. — Я-то сам не курю, но ребят подводить не хочу. А вообще мне только работа и нужна.
— Чуял я, что тут какой-то подвох, — сказал
Кончив сеять, призрак попросил другой работы, и Выжига показал ему холм, покрытый гранитными валунами.
— Ты мог бы засеять еще пятьдесят акров, если убрать эти глыбы.
Призрак взялся за дело, и к концу месяца холм был засеян.
— Пропали мы, если не будет дождя, — сказал Выжига и поручил призраку выстроить три плотины.
— Я, пожалуй, и с дождем мог бы уладить дело, — сказал призрак. — У меня есть кой — какие связи.
— Ладно, — сказал Выжига, — но только не опоздай с постройкой плотин.
В ту ночь Выжига проснулся около полуночи и увидел, что призрака нет. Выжига был явно взволнован, когда через три часа призрак вернулся: он несся со скоростью около семидесяти миль в час над самыми верхушками заборов, на несколько ярдов впереди ливня. Дождь лил полтора дня, и Выжига решил, что призрак сделал так нарочно, чтобы не строить плотины. Он заставил его чинить упряжь, рыть канавы, подковывать лошадей, ремонтировать машины и чистить зерно, — Я прогорю, если не будет жаркого солнца, — сказал Выжига, когда призрак вернулся к постройке плотин. — Живешь просто на болоте. Чуял я, что тут какой-то подвох.
— Я и в этом могу помочь, — сказал призрак.
— Хорошо, — согласился Выжига, помолчав, — но на этот раз не перестарайся и не бросай своей работы.
На следующий день, хотя призрак не оставлял работы, солнце стало припекать, вода начала высыхать и пшеница принялась расти прямо на глазах. В конце недели призрак построил плотины, и Выжига велел ему остричь овец, объездить трех норовистых лошадей и очистить от кустарника четыреста акров земли, приговаривая:
— Придется мне побираться, если скоро не будет дождя. Знаешь, я думал дать тебе на эту работу две недели, но я не какой-нибудь разбойник и дам месяц.
Выжига бодрствовал всю ночь, и хотя он видел, что призрак усердно работает, и слышал то звон топора, то жужжание ножниц, но, как и в тот раз, неожиданно налетела буря и дождь лил полтора дня.
— Никогда ничего не сделают толком, — сказал теперь Выжига призраку. — Надо кончать стрижку, а то овцы заболеют и зерно погибнет, если скоро не выглянет жаркое солнце. Я же говорил, что ничего хорошего не выйдет, если ты будешь у меня работать.
Как и прежде, призрак заставил солнце светить.
Так он гнул спину в течение года и в назначенный срок попросил свое жалованье.
— Прямо минута в минуту, — сказал Выжига. — Все вы теперь так и смотрите на часы. Но я человек слова.
Он вывел козла, и теперь, когда дошло до самого главного, призрак, казалось, немного оробел. Для такого случая он даже надел белые молескиновые брюки.
— Есди ты хоть немного покалечишь его, я потребую возмещения убытков, — предупредил Выжига. — Ты обещал быть легким как перышко и невидимым.