40k способов подохнуть. Том 3

Hydra Dominatus

— Мне как-то не по себе, — внутри меня раздался тихий голос Птички, которая старалась не отсвечивать ни в варпе, ни в физическом мире.

— Совсем всё плохо в Имматериуме? — тоже мысленно спросил я.

— Нет, дело даже не в этом, а в… в этом окружении. Всё серое и пустое. Все люди которых мы встречали раньше были полны чувств и эмоций, а здесь… здесь лишь чувство вины и ничего более. В них нет страха за себя, они не переживают за оставленные семьи, не думают о будущем, в них нет сомнений или каких-то терзаний. Нет какого-то контраста, что делает живых… живыми. Ты тоже становишься серым. И надеюсь ты

понимаешь, что это плохо.

Я ненадолго замер и задумался над словами Птички, но наш шаттл тряхнуло, загудел двигатель «Горгоны» и в скором времени началась высадка. Наш бронетранспортёр пришёл в движение и впервые тёплые лучи звезды упали на нашу роту. Но никто не поднял головы, чтобы посмотреть на чудо, ценность которого многие не понимают, а кто-то просто уже лишился даже возможности понимать.

Планет в этой системе было несколько, как и наша войсковая группа была довольно крупной. Однако главные силы сосредотачивались на этой планете, где располагался город улей. Наш Корпус уже начал закрепляться и рыть траншеи, как с помощью лопат, так и с помощью специальной техники. Крайзера никто не заставлял спешить, как и в целом к спешке относились отрицательно. И всё же все наши полки молниеносно выполняли приказ за приказом.

Закрепившись на позициях, мы начали ждать пока силы наших союзник сделают тоже самое. Однако уже совсем скоро командующий Корпусом выбрал новую стратегическую цель и оставил в тылу лишь три полка, начав проводить свою личную операцию по захвату и окружению крепостных укреплений культистов Хаоса. Эта операция была оценена комиссаром Рантом как рискованная, но неожиданно получила одобрение инквизитора Георга, представляющего Ордо Малеус. К тому же три полка более чем обеспечили целостность фронта, прикрывая фланги союзников.

Остальные же девять полков начали продвижение вперёд, смыкая тиски и разбивая не успевшие перегруппироваться силы, зачищая проклятые поселения и равняя с землёй всё на своём пути. Лишь окружив позиции предателей Крайзер и другие офицеры Крига слегка успокоились, но благо им хватило благоразумия не идти в атаку. Ведь фронт нужно было выровнять, дождаться союзников, а также защититься от контрнаступления врага, который уже наметил взгляд на образовавшийся выступ.

Комиссар Рант опасался того, что если силы гарнизонов крепости пойдут на прорыв и в этот момент нападут войска врага из города-улья, то Криг может понести не нужные потери и подставить всех. И основания так считать действительно были, ведь важно понимать, что под окружением крепости подразумевалось окружение десятков тысяч квадратных метров, полных бункеров, траншей, ДОТов, мелких населённых пунктов и самой крепости на сто тысяч гарнизона, а также по меньшей мере миллионной группировки, рассредоточенной по всей этой территории.

Это была очень серьёзная сила, даже с учётом того, что от снабжения крепость оказалась отрезана, а сами культисты не могли похвастаться столь же качественным и обширным вооружением, как Имперская Гвардия имеющая в довесок орбитальную поддержку. Но ведь и впереди ещё был целый Неодолимый Крестовый Поход, терять даже треть личного состава было нельзя. И комиссар Рант делал всё, сдерживая порывы Крайзера, считавшего что ценой ста тысяч криговцев он легко возьмёт крепость за неделю даже одним своим полком.

С другой

стороны, времени у Империума было мало, угрозы надвигались со всех сторон и Робаут Жиллиман прямо сказал, что нужно восстанавливать Империум как можно быстрее. Если ждать пока флот поймает и уничтожит все вражеские корабли, полностью подавит и уничтожит планетарную оборону, после начнёт орбитальную бомбардировку, которая тоже может занять месяцы, так ещё и в процессе уничтожит всю промышленность этого мира… в общем надо было достигнуть золотой середины, которую умело описал комиссар Рант:

— Нужно начинать действовать как только нам выделят роту космодесанта. Это будет совсем скоро, как только будет захвачена или уничтожена главная орбитальная станция.

Поэтому следующие три дня превратились для нас в скучную рутину. Грохот артиллерии, редкие перемещения вперёд и занятия уничтоженных опорных пунктов отступившего врага, обустройка этих опорных пунктов и снова ожидание… это испытание было самым сложным за всю историю нашего полка и кадетского корпуса.

Нам просто не давали пойти в бой, заставляли ждать чего-то. Мы не видели врага слишком долго, у Криворукого даже началась депрессия, он перестал говорить! Хотя он вроде и до этого не особо был разговорчивым. Но всё равно, я так-то должен был закалять свою волю в невыигрываемых сражениях, а тут ересь какая-то началась.

— 226-ой, кажется я… я умираю… — произнёс Криворукий, глядя в сторону врага, который находился в нескольких километрах и не пытался вести контрбатарейной борьбы. — К такому меня не готовили…

Я видел как ослабли ноги Криворукого, которые слишком долго не бежали на пулемётчиков врага, как пальцы обессилено сжимали ремень, переведённого в походное положение лазгана. Не в боевое… в походное… он висел так уже пятые сутки, с момента той резни с прорвавшимися демонами. Но даже в нём Криворукий не успел увидеть врага, ведь я добежал до них быстрее. Теперь меня за это мучала совесть.

— Крепись, 233-ий, скоро судя прилетит Чёрный Легион.

— Не ври мне, 226-ой, этот придурок Аббадон с тринадцатого раза еле-еле дальше Кадии смог пройти. Никакого Чёрного Легиона не будет. Чтобы эти чёртовы штабисты с Терры жили вечно и никогда не смогли погибнуть ради Бога Императора!

— Тише-тише, придёт ещё наш час, — положив руку на плечо Криворукого, сказал наш сержант, исполняя свой долг, хотя и сам уже начал терять веру.

— Командир, а можно… ну того… по-быстрому, туда и сюда, быстренько возьмём пару опорников и обратно. Никому не скажем.

— Нельзя, 233-ий, нельзя. Таков приказ, а значит Бог Император хочет этого. Будем стоять и ждать.

— Но тогда же прилетит космодесант! Опять будет огнём поддерживать, как это было на прошлых мирах! Зачем нас вообще сюда отправили? Наверняка сотни миров пылают и нуждаются в нас, а мы тут стоим. Любой другой полк могли поставить, а не нас.

Это была настоящая трагедия и даже птичке стало дурно. Чувство вины выросло в разы, так ещё и звезда ярко светила, грязи в траншеях не было, как и противогазы… вот сейчас будет жёстко… разрешалось снимать. Я не понимал почему нас отправили сюда, Криворукий не понимал, сержант наш не понимал, Крайзер не понимал, никто не понимал, кроме разве что Виктора Кроуна, который уже получал тревожные доклады разведки.