40к способов подохнуть. Том 7
Шрифт:
Захватывая души варпа и укрощая варп я обрушивал целые бури, что сбивали с ног некронов. В вихре хрустальных осколков хрустели панцирями скарабеи и одним за другим залпы тяжёлого вооружения разбивались о мчащихся навстречу маленьких птичек, рой которых был теперь не только моей противоракетной обороной.
Я был армией сам по себе и молнии мои плавили бессмертных воинов, в то время как ни один выстрел врага не мог поймать меня, а поле боя покрывалось хрусталём, что рождал иллюзии и путал некронов. Но без сомнений и страха тут же против меня выступил сам криптек, который обладал тем самым козырем, который стремились
Ноктилит, он же чернокамень, крайне редкий материал, что обладал загадочными варп-резонирующими свойствами. За этим ресурсом охотились все владыки некронов, именно из него были сделаны кадианские пилоны, что сдерживали само Око Ужаса. И после появления Великого Разлома его ценность выросла ещё сильнее, а идея о создании аналогов кадианских пилонов и своих чернокаменных крепостей стала актуальной как никогда.
И артефактами из ноктилита был вооружён криптек, что ринулся на меня, сделав шаг сквозь пространство и навязав ближний бой. Кометой я упал обратно на пылающую фосфором землю, после чего закрылся своими крыльями и начал воплощать Клинок Воли. Но удар его чёрного посоха разнёс хрусталь с невероятной лёгкостью и лишь манипулятор смог остановить посох, который своими движениями рассеивал сам варп.
— Твоя плоть станет прахом, что будет развеяна по ветру, а душа вернётся обратно в варп, где будет страдать в том, что она же и создала, — произнёс на вполне понятным низком готике криптек, голос которого лязгал и был холоден.
Следующий удар я блокировал уже Клинком Воли и благодаря более плотной концентрации психический энергии, посох не смог развеять её полностью, что позволило мне хоть как-то противостоять криптеку. Но чем дольше я находился рядом с ним, тем тише звучал безумный голос Торквемады, который объединял ветра варпа и превращал их в огненные шторма. Одним за другим затихали и другие отголоски, а я переставал ощущать свою душу.
Неприятным было осознание собственной слабости, но и глупцом, что будет драться до последнего без шанса на победу, я не был. И поэтому резко отступил, а затем и вовсе вновь взлетел, пытаясь оторвать от криптека. Но тот видел во мне серьёзную угрозу, которую возможно только он и ещё некоторые сильнейшие воины некронов могут одолеть. Кроме того и армия его смела последнюю манипулу, устремляясь за нами.
— Бегство невозможно, — могильным холодом мою душу пронзил его голос, после чего в очередной раз буквально телепортировавшийся криптек нанёс удар.
Вновь я полетел на землю, своим телом вышивая двери храма, в который тут же влетел и сам криптек, но едва он успел замахнуться посохом вновь как тут же раздался взрыв.
— Магия это конечно, но слишком сильно на неё надеется не стоит даже псайкеру. Подведёт же в самый неудобный момент, а плазма… плазма она вечна, — произнёс Ларик, который уже вернул в строй мельта-турели, чей дружный залп легко расплавил криптека, который невольно сам себя заманил в ловушку. — Вставай, Видар, там таких криптеков ещё куча. И да, передай мне чёрнокаменый посох.
И подобрав из раскалённой лужи металла чернокаменный посох, я тот час отпустил его, поняв что держать его слишком больно. Кроме того просто так отдавать этот артефакт я не хотел.
— С тебя СШК, Ларик.
— Ага, лови.
И поймав блок данных своей
Эти знания были очень ценны и хоть Стандартных Шаблонов Конструкций связанных с производством космических кораблей Ларик мне не передал, но даже этот блок данных был очень ценен. Поэтому сотрудничество выходило крайне плодотворным, хоть и немного напрягал тот факт, что я отдал ему оружие способное меня убить. Впрочем, убить меня мог много кто, как и в будущем я вряд ли пересекусь с Лариком и Киралом ещё раз.
Да и сам чёрный камень хоть и являлся редкой штукой, но вероятно Ларик и сам бы нашёл его без моей помощи. Поэтому на этот счёт я не переживал больше нужного, думая о том, как бы эти СШК не просто получить, но и довести до своего мира, ведь наизусть такое количество данных я никак не запомню.
Глава 261
Свет прожекторов освещал своды дрожащих цехов, без остановки подъезжали сотни поездов, везя тысячи вагонов, чтобы плавильни работали без перерыва. Под пневматическими молотами изменял форму металл, в то время как поверхность мира-кузни горела в пламени разрывающихся боеприпасов. Большая часть ключевых производств разумеется находилась под землёй, благодаря чему прорыв авиации некронов и захват воздушного пространства не возымел должного эффекта.
Более того каждую секунду мир-кузня адаптировался, а каждый последующий возведённый наспех эшелон обороны оказывался ещё более прочным. И никто не мог сказать кому не повезло больше: некронам, что пробудились внутри военных заводов или же механикусам, которые поселились сверху древнего зла. Так или иначе сдаваться не собирался никто и первые транспортные корабли уже прибывали на орбиту с соседних планет, в том числе с миров-крепостей, где находились в том числе и Его Ангелы.
Я же вовсю помогал Ларику и Киралу, где-то грубой силой, а где-то… всё ещё грубой силой. Но как только враг был отброшен и у меня появилась передышка, я тут же вернулся в свой цех, где продолжил свою работу по улучшению сервиторов. Объединяя их страдающие оболочки с тёмной магией, я покрывал роботизированные тела рунами и хрусталём, после чего унимал боль тех, кто страдал.
Не из доброты душевной я это делал, а из необходимости усилить пелену варпа, которая вот-вот грозилась раствориться из-за воздействия чернокаменных пилонов некронов. Боль транслировалась прямо в варп и в окружающий мир, если по каким-то причинам сервитор не страдал, то я даже оживлял отдельные участки его разума, после чего его вопль присоединялся к общему хору, который уже привлекал демонов. А демоны в свою очередь начинали рваться в реальный мир, тем самым поддерживали пелену варпа.
— Так… как там Ларик говорил… широкую на широкую, молитву нахер, делай как чувствуешь, ведь ты техножрец, а они — просто скот… чёрт… — бурчал я, орудуя инструментами вовсе не в сервиторах, а в творении куда более ужасном и безумном.