41 - 58 Хроника иной войны
Шрифт:
Потом, за делами по подготовке к сдаче Киева (тоже выполняемыми втайне от Никиты), вопрос подзабылся. Точнее, отошёл на второй план, поскольку на память нарком не жаловался никогда, он этот вопрос отложил до возвращения в Москву. И летел в столицу СССР с намерением всё-таки разобраться, кто же тот тип, что выдаёт себя за Будённого.
Но Сталин встретил его отнюдь не так, как ему хотелось. Хотя при появлении Берии в Кремле не просто поздравил с успешным выполнением задания, но даже сообщил о представлении главы НКВД за эту работу к ордену Красной Звезды. А потом позвонил Поскрёбышеву и потребовал никого не впускать в кабинет, пока он не закончит разговор с товарищем Берией.
Разговор с «Хозяином» оказался очень жёстким.
Чего после такого следует ожидать, Лаврентий Павлович прекрасно знал по судьбам предшественников. Но Сталин, доведя его до состояния, близкого к предынфарктному, объявил:
— Как утверждают люди из 1958 года, до того, как ты, Лаврентий, пошёл в разнос, ты принёс стране очень много хорошего. Вот и работай дальше. Но я и другие члены Политбюро, знающие об этом, проследим за тем, чтобы ты никогда не получил возможности претендовать на руководство партией и государством. А чтобы этот наш с тобой разговор не остался неизвестен им, ты прямо сейчас подпишешь такое обязательство.
Он открыл папку, из которой достал несколько (по количеству членов Политбюро) заранее распечатанных экземпляров заявления, под которым требовалось лишь поставить автограф.
— Каждый экземпляр будет храниться у каждого из членов Политбюро. И ещё. Я категорически запрещаю тебе трогать Хрущёва. Мы найдём ему достойную его уровня работу. Но, как и ты, на высшие государственные и партийные посты он претендовать уже не сможет.
Сложнее всего после этого разговора было заставить себя работать. Особенно — если дело касалось «другого» СССР.
А работы в данном направлении оказалось очень много. Хорошо, хоть безопасность Будённого-«старого» и других «консультантов» за время отсутствия Берии в Москве уже успел обеспечить Меркулов, вновь ставший первым заместителем наркома внутренних дел. Как и охрану района перехода из одного мира в другой.
Самым важным с политической точки зрения было создание посольств нынешнего СССР в будущем и СССР 1958 года в настоящем. Хотя, если честно, у Берии волосы вставали дыбом на лысеющей голове, когда он представлял себе заведение с названием «посольство СССР в СССР». Благо, Молотов придумал совершенно расплывчатые наименования: «Специальное представительство при Наркомате иностранных дел СССР» и «Специальное представительство при Министерстве иностранных дел СССР». Причём, в Горьком по обе стороны «плёнки» существовали «филиалы спецпредставительств». А вот штатом этих заведений наркому пришлось заниматься очень плотно. Вместе с Молотовым. И кандидатами на отправку на учёбу в будущее.
Среди этих самых кандидатов, списки которых предоставили из пятьдесят восьмого, оказалось немало заключённых. Причём, эти списки пришли с визой Сталина: «Исполнить срочно и без возражений».
С другим списком, имевшим заголовок «Предатели, изменники и антисоветские элементы» пришлось повозиться куда больше. Просто потому, что они содержали не только фамилии и конкретные прегрешения каждого фигуранта, но и рекомендации, как сделать так, чтобы каждый из них, ещё не успевший совершить преступления, не смог этого сделать. Иногда с очень любопытными фигурантами, как, например, командующий 37-й армии генерал Власов, прекрасно зарекомендовавший себя во время обороны Киева, но в 1942 году добровольно сдавшийся в плен и согласившийся активно сотрудничать с гитлеровцами.
И практически сразу пришлось заниматься подготовкой к созданию сразу двух отраслей промышленности будущего. Ракетостроительной, ради которого требовалось срочно разыскать в лагерях и вернуть в Москву часть конструкторов, которые там, в будущем, уже добились того, что запустили на околоземную орбиту несколько спутников, а также создали и продолжают создавать боевые ракеты. А ещё — атомной, позволяющей делать бомбы, способные взрываться с такой же силой, как десятки тысяч или даже миллионов тонн обычной взрывчатки. Причём, Сталин требовал развивать именно это направление, не считаясь с затратами. И утверждал, что именно Берия курировал оба направления в другом мире, добившись довольно быстрых результатов.
— Теперь мы просто обязаны получить эту бомбу раньше американцев, — требовал председатель ГКО. — К моменту разгрома нацистской Германии эта бомба у нас должна быть. Ты понял меня, Лаврентий?
Фрагмент 12
— Товарищ Васильев, а не перемудрили ли мы с изменениями в известном вам развитии обстановки? Уже 25 августа, а никакой информации о повороте Танковой группы Гудериана на юг так и не поступило. Не продолжит ли она наступления на Москву вместо того, чтобы попытаться разгромить Юго-Западный фронт? Мы ждём его на Украине, а он возьмёт и ударит в сердце Советского государства.
— Так точно, товарищ Сталин. Подобный вариант возможен, и мы его тоже просчитывали. По имеющимся у нас историческим данным, Гитлер отдал приказ о смене направления удара Второй Танковой группы и 2-й полевой армии 21 августа, а 23 августа Гальдер лично доставил этот приказ в штаб Группы армий Центр. Но ситуация, благоприятная для реализации этого плана, из-за действий Южного фронта пока не наступила.
Дело в том, что одной из предпосылок для этого послужил захват Клейстом моста и плацдарма в районе Кременчуга. Стараниями Южного фронта удалось избежать окружения и гибели 6-й и 12-й армий, которые сегодня продолжают сражаться. Позже силы 38-го механизированного корпуса РГК разгромили 48-й моторизованный корпус немцев и серьёзно потрепали 14-й моторизованный корпус. И это помешало Клейсту добиться того же результата, что был в известном нам варианте развития событий. Ему и подразделениям 17-й пехотной армии удалось лишь захватить небольшой плацдарм в районе Канева и Переяслава.
Но основные силы Клейста и 6-й пехотной армии Паулюса скованы войсками Юго-Западного фронта под Киевом. Так что расширять плацдарм в районе Переяслава просто нечем. Либо переправляться через Днепр и ослаблять натиск на Киев, либо сосредоточиться на боях на подступах к столице Советской Украины.
17-я немецкая армия тоже не может перебросить крупные резервы на плацдарм. Мало того, что её фронт оказался непомерно растянут. Настолько, что немцам пришлось выдвигать в первый эшелон 3-ю румынскую армию. К тому же, часть войск Штюльпнагеля оказалась скованной боями за Кировоград. В дополнение к этому, вчера силами 2-го механизированного корпуса генерала Новосельского начат контрудар от Александрии в направлении захваченного немецко-румынскими войсками Кривого Рога. С освобождением сегодня города корпус Новосельского вышел в тыл частям 3-й румынской армии, наступающим на Никополь. Помочь союзникам генералу Штюльпнагелю просто нечем. И у генерала Думитреску остался единственный выход: спешно отводить прорвавшиеся на восток части в полосу наступления 11-й полевой армии немцев, а уцелевшим дивизиям правого фланга пятиться на рубеж Бобринец — Воссиятское, дабы не терять соприкосновения с 17-й немецкой армией.