4891
Шрифт:
Так и вышло. Консенсуса пригласили принять участие в турнире, организованном влиятельным Биллиардным клубом, и он был весьма польщен. Тут-то Туча и взяла недотепу в оборот, искушая потрясающими перспективами межэтажного туризма, если его в Красноблоке развить с умом.
— Места у вас на-редкость живописные, аж дух захватывает, — ворковала Туча, отведя очарованного ею Консенсуса в сторонку, а он — то, краснел, то, бледнел, шел ненавистными ему бурыми пятнами и млел до трепета. — Только надо все двери нараспашку открыть, чтобы ваши казармы, как следует, проветрились. А то — портянками воняют. Ну и в подобающий вид привести. Навести марафет, как говорится…
— Перестроить?! — вытаращился на нее Консенсус в сильнейшем смятении, при всей своей наивности сообразив: попробуй,
— Хотя бы перекрасить, уже будет толк, — недолго думая, отвечала Туча. — Слышали такое понятие: косметический ремонт? Кое-где отштукатурим, чтобы потеки в глаза не бросали, стены оживим плакатами с попсой…
— Нету у нас никакой попсы, — озадаченно протянул Консенсус. — У нас вместо нее — строевые песни. Ну вот, например: И от Подвала до Нигрольских этажей, наши дружинники — всех сильней…
— Хватит, хватит! — аж передернуло Тучу. — Фи, какое гнусное мужланство. Но, позвольте, милейший Консенсус, как же вы танцуете?
— Нету у нас никаких танцев, — отвечал Консенсус, зардевшись.
— Запрещены?! — Домомучительница вскинула бровь домиком.
— Не поощряются, — уклонился от прямого ответа Консенсус. — У нас вместо них — марш-броски по лестницам. То вверх, то вниз, то вверх, то вниз, то вверх…
— Прекратите паясничать! — одернула его Туча, морща длинный, похожий на флюгер нос.
— Да и штукатуры в Красноблоке отродясь не водились, — развел руками Консенсус. — У нас камнетесы одни. Жестянщики, в самом крайнем случае…
— Плакаты с попсой мы вам пришлем в рамках гуманитарной помощи, — заверила Туча. — Она вам скоро понадобится, уверяю вас. А у нас старых плакатов с попсой все равно, завалом, девать некуда, валяются по подсобкам, плесневеют. А о штукатурах — тем более не беспокойся, Mon Cher Ami…
— Как же мне не беспокоиться? — спросил Консенсус, с благодарностью глядя на Домомучительницу, ибо никто никогда не называл его другом. Тем паче, дорогим.
— Я в Красноблок своих вольных штукатуров командирую, — обещала Туча. — У меня на примете есть толковая бригада шабашников, они по своему усмотрению, что надо, подправят и недорого возьмут…
— И процесс пойдет? — умиленно хлопнув ресницами, осведомился последний управдом Красноблока.
— Еще как пойдет, мой милый Консенсус, — заверила Туча, поглаживая его по щеке. — Я тебе слово Домомучительницы даю…
— Тогда ладно, — буквально расцвел Консенсус. Ну и пошло, поехало, с ее «легкой» руки…
***
— Поддержим Перекраску, товарищи жильцы! — надрывался Консенсус в дареный мегафон. — Довольно нам страдать и мучаться, глаза, понимаешь, свербит от этого противного красного цвета, хоть к окулисту беги! Сколько ж можно над жильцами изгаляться?! Толком ведь не вспомним уже, как радуга выглядит…
Это диковинное атмосферное явление, упоминавшееся им довольно часто для пиара, завораживало. Чудовищно хотелось посмотреть на радугу хоть одним глазком, какая она? Поговаривали, после влажной уборки в хорошо проветренных помещениях Пентхауса ее наблюдают частенько, и там ею никого не удивишь. Привычное, короче, дело, обыденность. Ради этой радуги многие из нас были готовы выйти на субботник, чтобы прибраться в отсеках. С влажностью же у нас никогда не было особых проблем, постоянно потолки протекали. Но Консенсус разочаровал нас, сказав, что и речи ни о какой радуге не идет, не разглядишь, мол, ее, пока стены кирпичные, вдобавок, густо измазаны суриком. Освещение, опять же, не то, что толку от ламп, чей свет с трудом пробивается через толстое армированное стекло колпаков, специально предназначенных, чтобы о них рикошетили метательные снаряды.
— Ничего, ничего, товарищи, — подбадривал нас Консенсус, когда мы повесили носы. — Скоро прибудут вольные штукатуры, наведут марафет. Вы пока, чтобы времени не терять, красный сурик соскребайте…
Конечно,
— С собственными чердаками сначала разберитесь, маразматики старые, у вас с ними конкретные нелады! — не стал церемониться с заартачившимися ортодоксами Консенсус. — Мало мы, по-вашему, наворотили этажей?! И что, где ваш Светлый Чердак?! Показался?! Да его в упор не видать!!
Идея, запущенная Консенсусом с трибуны, как раз и состояла в том, что строительство, в общем и целом, завершено и, таким образом, Светлый Чердак, обещанный Основоположниками, где-то все же построен. Только его теперь сложно отыскать, слишком много строительного мусора оставили после себя стройбаны. Следовательно, надо обратить свои пламенные взоры внутрь казарм, хорошенько прибраться в отсеках, и он покажется. Еще предлагалось проветриться, для этого Консенсус провозгласил Политику Открытых Дверей.
— А то закисли без воздуха, окоростились, бурым мхом, можно сказать, поросли! Прямо какой-то Застой Воздуха в отсеках образовался, товарищи… — напирал на оппонентов Консенсус, давая понять, что, бродя по сильнозагазованным казармам в расчете нашарить Светлый Чердак наощупь, мы только даром теряем время. Звучало весьма убедительно. В принципе, в его словах имелась толика истины…
Я неплохо помню этот самый Застой Воздуха. Никто из стройбанов не напрягался, как, к примеру, при Большом Брате В.В. Строили себе — ни шатко, ни валко, вполуха слушая вялые призывы соглядатаев. Отлынивали от стройки, как только могли. Об обязательных некогда физзарядках, совмещавшиеся с политинформациями, промолчу. Торжественные мероприятия беззастенчиво сачковали. Даже самые важные, проводившиеся в Центральном Актовом Зале, его также гордо звали Колонным. Кстати, знаете, почему? Не из-за мраморных колонн, как вы подумали, их там не было отродясь. Просто стройбаны маршировали там колоннами, пока дисциплина не упала до полного наплевательства. Это когда соглядатаи окончательно плюнули на стройбанов, поскольку задолбались их понукать. Мол, стен не ковыряют, и ладно.
Воздух, централизованно подававшийся в отсеки, отдавал затхлостью и мазутом, системы вентиляции работали в пол силы. Тем не менее, его хватало всем, кто не сильно напрягался. Не спорю, атмосфера была спертой, чего уж там. Ее периодически разряжали. С этой целью у старших по этажам имелись выдававшиеся под роспись трофейные калийные патроны, доставшиеся нашим военрукам от швабров, когда коричневорубашечники Шпиля Грубого получили от них по мозгам. Шпиль надеялся с помощью калийных патронов перехитрить Пентхаус, снабжавший дыхсмесью Западное крыло. Вообразил, будто калийные патроны помогут, когда ему перекроют кислород. Затея оказалась такой же бредовой, как все прочие начинания Шпиля. Пока Спасатели Пентхауса отсиживались за своим бассейном, наши ополченцы вломились к швабрам и навешали им грандиозных люлей. А ящики с калийными патронами конфисковали, надо же было у швабров хоть что-то забрать. Подумали, вдруг пригодятся. Так и вышло в Застой Воздуха, хоть, положа руку на сердце, скажу: толку от патронов было негусто, атмосферу они освежали так себе.