5-я волна
Шрифт:
На Третий день одни люди постоянно говорили об иных, другие не говорили о пришельцах вообще. Я попала во вторую категорию.
Митчелл поднял эту тему первым.
– А что, если они – это мы? – спросил он.
Времени после Прибытия прошло всего ничего, а все психи-конспирологи как с цепи сорвались. Стремительно разлетались слухи о секретных проектах правительства, якобы кризис с инопланетянами был изобретен специально, чтобы лишить нас гражданских прав и свобод. Я подумала, что
– Ты чего? – спросил он. – Я не имел в виду конкретно нас с тобой. Я хотел сказать, вдруг они – это мы из будущего?
– Как в «Терминаторе»? – Я закатила глаза. – Явились, чтобы остановить восстание машин? Или, может, они и есть машины? Думаешь, это сам Скайнет?
– Нет, не думаю, – ответил Митчелл так, будто я говорила всерьез. – Это парадокс убитого дедушки.
Сказано это было так, будто я не могла не знать о парадоксе убитого дедушки. Так, будто не знать о парадоксе убитого дедушки может только законченный тупица. Ненавижу, когда так делают.
– Что еще за дедушка?
– Они… то есть мы… не могут вернуться в прошлое и что-то там изменить. Если ты отправишься в прошлое и убьешь деда до своего рождения, то уже не сможешь попасть обратно в будущее.
– Зачем убивать собственного деда?
Я вертела соломинкой в пластиковом стакане с фруктовым фрапучино специально, чтобы получить этот уникальный звук – писк соломинки в пластиковой крышке.
– Суть в том, что это может изменить историю, – сказал Митчелл так, будто это я завела беседу о путешествиях во времени.
– Нам обязательно об этом говорить?
– А о чем еще? – искренне удивился Митчелл, и его брови поползли вверх.
У Митчелла были очень густые брови. Это первое, на что я обратила внимание, когда его увидела. А еще он грыз ногти. Это второе, на что я обратила внимание. Ногти многое могут рассказать о человеке.
Я достала сотовый и отправила Элизабет эсэмэску: «Спаси».
– Тебе страшно? – спросил Митчелл.
Он пытался развлечь меня или как-то приободрить. И очень внимательно смотрел мне в лицо.
Я отрицательно покачала головой:
– Просто скучно.
Это была ложь. Конечно, мне было страшно. Я понимала, что дурно веду себя с Митчеллом, но ничего не могла поделать. По какой-то причине, не знаю по какой, я злилась на него. Может быть, на самом деле я злилась на себя – из-за того, что согласилась на свидание с парнем, который мне совсем не интересен. Или из-за того, что он не тот, с кем я хотела бы встречаться. Нет никакой вины Митчелла в том, что он не Бен Пэриш. И тем не менее.
«Спасти от чего?»
– Мне все равно, о чем разговаривать, – сказал Митчелл.
Он уставился на клумбу с розами,
«Митчелл».
Я не думала, что надо набирать еще какой-то текст.
– Кому ты пишешь эсэмэски?
«Говорила, не встречайся с ним».
– Вы не знакомы.
«Поздно».
– Можем пойти куда-нибудь, – предложил Митчелл. – Хочешь в кино?
– Сейчас комендантский час, – напомнила я ему.
В комендантский час никому не разрешалось появляться на улице, за исключением военных и «скорой помощи».
«Лол. Чтобы Бен ревновал».
– Ты злишься или что?
– Нет, я же сказала, просто скучно.
Митчелл обиженно поджал губы. Он не знал, о чем еще говорить.
– Я всего лишь хочу понять, кто они, – сказал он.
– Да кто угодно, – сказала я. – Никто не знает, а они нам не скажут. Так что теперь все сидят и гадают на кофейной гуще. Дурацкое занятие. Может, это люди-мыши с планеты Сыр прилетели за нашим проволоне.
«БП неизвестно о моем существовании».
– Знаешь, – сказал Митчелл, – это как-то грубо – слать эсэмэски, когда я пытаюсь с тобой разговаривать.
И он был прав. Я сунула телефон в карман.
«Что на меня нашло?» – подумала я.
Прежняя Кэсси никогда бы так себя не повела. Иные уже начали меня изменять, но я цеплялась за мысль, что ничего не меняется, тем более я.
– А ты слышала, что мы строим посадочную площадку? – спросил Митчелл, возвращаясь к теме, которая, как я ему уже говорила, наводит на меня тоску.
Я слышала. В Долине Смерти. Да, именно так – в Долине Смерти.
– Лично я не считаю, что это хорошая идея, – сказал Митчелл. – Раскатывать перед ними ковровую дорожку.
– Почему бы и нет?
– Прошло три дня. Три дня, а они не идут на контакт. Если настроены дружески, почему до сих пор не поздоровались?
– Может, стесняются. – Я намотала на палец прядь волос, а потом потянула, не сильно, только чтобы почувствовать приятную такую боль.
– Как новички в школе, – сказал Митчелл.
Быть новичком нелегко. Я почувствовала, что должна извиниться.
– Злюсь сама не знаю на кого, – призналась я. – Прости.
Митчелл озадаченно посмотрел на меня. Он говорил о пришельцах, а не о себе, и тут я вставляю что-то про себя, хотя я – не он и не инопланетянин.
– Все нормально… Я слышал, ты не часто ходишь на свидания.
Упс.
– Что еще ты слышал?
Вопрос из тех, на которые вовсе не хочется получить ответы, но ты все равно его задаешь.
Митчелл шумно высосал кофе через дырочку в пластиковом стакане.