50 и один шаг назад
Шрифт:
– Куда едем? – Интересуюсь я.
– Там, где сможем поговорить и накормить тебя.
– Как прошёл твой день? – Меняю я тему.
– Хорошо. Узнал, что Шторм занял два призовых места, – гордо произносит он, а я улыбаюсь.
Мне больше не хочется говорить, только раствориться в его ауре. Это не объяснить словами, скорее всего, эту лёгкость внутри можно лишь прочувствовать. Когда он близко, то все трудности кажутся мелочью, весь мир отходит на второй план. И остаётся Ник. Я могу расслабиться только с ним, впитывать в себя его
Мы паркуемся у незнакомого мне ресторанчика практически на окраине города. Ник выходит первым, помогая мне покинуть салон машины. Его рука такая горячая, что я снова отдаюсь всем своим душевным порывам. Мной движет только болезненное желание трогать его, прикоснуться к нему и стать ещё ближе.
Неожиданно для него я останавливаюсь прямо у входа, и моя рука скользит по его талии, а нос уже утыкается в его шею, вдыхая мужской аромат кожи.
– Мишель? Что такое? – Тихо спрашивает он.
– Ничего, просто замолчи и дай мне немного приторной сладости чувств, – шепчу я, обнимая его сильнее.
– Крошка, – его рука медленно поглаживает меня по спине, а вторая так и держит в своих тисках мою ладонь.
Я скучаю. Каждую минуту и секунду проживаю, словно в другом мире, а когда появляется он, то яркие краски тут же наполняют окружающее меня пространство.
– Всё, думаю, хватит, – говорю я, отстраняясь от него, ловлю насмешливо изогнутую бровь и полуулыбку.
– Пошли, – качая головой, Ник ведёт меня внутрь ресторана, встречающего нас тёплым домашним интерьером.
Посетителей немного, в основном столики пусты, и разговоры ведутся полушёпотом. Нас проводят к угловому столику в тени. Тут нет гардероба, приятно и спокойно. Цены не такие завышенные, как в центре и модных местах. Но я уверена, раз Ник привёл меня в это место, значит, оно стоит того, чтобы его узнали.
– А теперь хочу знать, что вчера было? – Спрашивает Ник, после того, как мы сделали заказ.
– В каком смысле? – Непонимающе смотрю на него я.
– Как отреагировал твой отец на опоздание? – Подсказывает он.
– Нормально, – пожимаю я плечами, но Ник скептически приподнимает брови и складывает руки на груди, ожидая другого ответа.
– Орал, злился, потом успокоился. Я сказала ему, что занималась у Сары, – нагло вру я.
– И он так просто съел наживку? – Прищуривается он.
– Не просто, а прочёл нотацию. Но я же сейчас тут с тобой, это означает, что я вольна передвигаться по городу и не под домашним арестом. Поэтому я всё уладила, тебе не о чем переживать, – заверяю я его, а он отводит глаза и упирается взглядом в свой пустой бокал.
– Не нравится мне это, Мишель. Можешь ко всем моим порокам приплюсовать параноика, но что-то ты мне не говоришь, – Ник наблюдает за мной исподлобья, но я стараюсь не выдать нервного напряжения в груди, продолжая улыбаться и делать вид, что он действительно всё раздувает.
– Ваш
– Приятного аппетита, – говорит Ник.
– И тебе, – я беру приборы и накалываю спаржу.
– Мне нужно уехать… сегодня. Мы поужинаем, затем я тебя отвезу к твоей машине, а сам уеду из города, – неожиданные новости отрывают меня от салата, и я поднимаю голову.
– Хм, а почему ты мне это говоришь? – Откладываю приборы.
– Потому что у меня хорошая память, и последний раз, когда я уехал, ты была как минимум обижена тем, что я не поставил тебя в известность. Так что сейчас делюсь с тобой, и вроде так поступают партнёры в отношениях.
– Спасибо. Я не знаю, могу ли спросить, но всё же. Куда ты едешь? У тебя… ну… ты снова чувствуешь зависимость от… ты понял, – вздыхаю я, ощущая себя полной идиоткой от его улыбки на мои слова.
– Нет, – качает он головой. – Нет, Мишель. И ты можешь спрашивать. Я еду по другой причине.
– Какой? Что-то с Эмбер или Люси?
– Нет. Я еду в один реабилитационный центр, расположенный в десяти километрах от Торонто, – я слышу, как сложно ему говорить об этом, и сглатываю от продолжения.
– Реабилитационный центр? То есть ты проходишь какое-то лечение? – Шепчу я, придвигаясь ближе, полностью сбитая с толку новыми открытиями его мира.
– Нет, это мой центр. Я открыл его, когда мне было девятнадцать. Сначала просто выкупил дом, сам отремонтировал его, нанял практикующего психолога, туда могли приходить все желающие. А потом начал расширять площадь и облагораживать это место.
– Твой центр, – повторяю я его слова, переваривая информацию. – А на чём он специализируется?
– «Кризисный центр помощи пострадавших от домашнего насилия». «Say No». Так называется это место, – Ник поднимает голову на меня, и в его глазах нет ни единой эмоции. Они жёсткие, холодные и заледеневшие.
Я не могу подобрать слов, чтобы хоть как-то прокомментировать его ответ. Только в груди становится больно из-за него… вместе с ним.
Тишина за столом начинает давить на меня, а я смотрю в его глаза, как и он в мои, продолжая резать меня острыми кристаллами. Я знаю, что он разозлился, не желая говорить об этом, но всё же ответил. Он ждёт от меня реакции, но я даже не слышу шума вокруг, только сердце, стучащее, как молот, в ушах.
Перед нами ставят горячее блюдо и разрывают наш зрительный контакт. Аппетита больше нет. Как только удаляется официантка, мне снова открывается обзор на Ника, откинувшегося на спинку кресла и наблюдающего за мной.
– Прости, – единственное, что удаётся мне произнести.
– За что? – Усмехается он.
– Я хочу спросить об этом, но боюсь твоей реакции, – шепчу я, сглатывая от мрачной тени, накрывшей его лицо.
– Боишься, – полушёпотом повторяет он, и я киваю.
– Почему?