50 Оттенков: До встречи с тобой
Шрифт:
— Раз уж Вы, Эрик, действительно будете моим учителем… Могу я попросить Вас научить меня играть на рояле или что у Вас там имеется… — она заглядывала за мою спину, где стоял орган. — Орган, да?
— Все верно, Кристин, орган. Хорошо, — согласился я. Тем лучше — мы будем проводить много времени вместе, она привыкнет ко мне и к моему вспыльчивому характеру, — Эрик научит тебя играть.
— Благодарю, месье.
— Не стоит благодарности, мне это в радость, дитя. А сейчас, может, ты хочешь поесть? — я вспомнил, что она у меня уже достаточно долгое время и последний
— Я не ем ночью, Эрик. Я ведь еще и танцовщица, не забывайте, я должна следить за фигурой. Сейчас ведь ночь? Здесь только свет свечей и я не знаю…
— Сейчас утро, Кристин, — я не спал всю ночь, да и сейчас не особо-то хочу. Главное, не отключится, чтобы она не нашла себе приключений в коридорах, потому что там полно ловушек.
— Хорошо, тогда я бы позавтракала.
Мы пошли в кухню и я быстро стал готовить завтрак. Омлет с ломтиками бекона, я думаю, ей понравится, и чай с булочками. Сам лично пек! Я справился с готовкой и подал ей на красивой тарелке.
— Вы не будете, Эрик? — спросила она, беря в руку вилку и приступая к еде.
— Я не голоден…
— Уверены? — девушка перебила меня.
— Эрику трудно есть с маской, я поем чуть позже, когда буду наедине с собой, — объяснил я. — Маска давит на лицо и Эрику больно во время еды.
— Ладно, я поняла. Прошу прощения, — ей явно было неудобно, что она ест сама. Но я действительно не могу есть с маской, да и снять при ней тоже не вариант. — А почему… — она прямолинейна, как я мог заметить за столь короткое время личного общения.
– Гм, могу я спросить Вас кое о чем?
— Конечно, спрашивай, Кристин. Но не забывай есть! — напомнил я о еде, когда девушка отвлеклась от нее.
— Почему иногда Вы говорите про себя в третьем лице? — Кристин выпалила вопрос, боясь моей реакции. Но я совершенно спокоен.
— Ах, я и не заметил… Да, бывают у меня такие заскоки. Остатки прошлого Эрика. Мама запрещала ему говорить о себе в первом лице, иначе она его била. Приходилось… — у меня свело скулы, когда я вспомнил то, что было много лет назад.
— Какой кошмар! — Кристин смотрела на меня с удивлением. — Но сейчас ведь Вас никто не бьет! Почему Вы продолжаете?
— Дело привычки, дитя. Заканчивай завтрак и мы приступим к занятиям…
На премьере «Il Muto», благодаря моим стараниям, Карлотта — мои столь «любимые» директора поставили на роль Графини, квакала, подобно жабе. И как бы мне не хотелось этого делать, пришлось придушить настырного Буке*, который совал свой вечно пьяный нос в мои дела. На его могиле выгравирую надпись: «Он слишком много знал…»! Пришлось повесить его на удавке прямо во время представления, сбросив в центр сцены. Боже мой, какой кипиш я навел в Опера Популер. И еще я снова потерял доверие своей Кристин! Она бежит на крышу со своим Виконтом, думая, что я их там не найду! Но я лишь послушаю, не буду встревать в разговор, потому что хорошим это не закончится явно.
— Рауль, мне страшно! — всхлипывала Кристин.
— Не бойся, Крошка Лотти! Я буду с тобой, я защищу
– ах, виконт, какие слова мы употребляем в присутствии молодой девушки.
— Нет, ты не понимаешь! Я… я видела его, Рауль! — теперь Дайе вообще зарыдала. — Неделю, что я якобы провела у мадам Валериус… Я бы с ним!
— ЧТО? — де Шаньи громко зарычал, что даже я услышал за статуей Апполона. — Что он с тобой сделал?
— Ничего, — прошептала Кристин. — Я в порядке, но боюсь его! О, если бы я могла вернуть время назад, никогда бы не срывала его маску!
— Ты видела, что под ней? — Виконт все больше потрясался ее рассказом. А внутри меня закипал гнев, я же просил ее никому не рассказывать! Она сейчас берет и предательски выбалтывает ему все секреты!
— Да, видела. Но теперь я жалею об этом, потому что с того самого дня я потеряла спокойный сон, Рауль. Мне снятся кошмары… - о, моя Кристин, прости меня! Я действительно такой монстр, что ей кошмары снятся! — Он обращался со мной бережно, словно я его кукла! Он учил меня петь и играть на органе. Когда неделя подходила к концу, я была готова остаться с ним, представляешь?! Но он сказал, что я должна пойти наверх, чтобы никто не волновался. Он взял с меня обещание, что я вернусь, и я пообещала Эрику.
— Эрик? Это его имя?
Проклятье, Кристин! Зачем? Зачем ты ему все это говоришь? Разве тебе было плохо со мной жить? Очнись, Эрик, ту неделю ты жил в сказке, в своих мечтах, но сны никогда не станут явью для тебя!
— Да, его зовут Эрик. Я пообещала ему, поднялась наверх и встретила тебя! Мои чувства снова изменились, — Кристин пожала плечами. — Пока я была с ним, думала, что начинаю его любить, но я люблю тебя, Рауль!
– о, нет! Она не могла! Она сказала, что думала о том, что любит меня? Боже, продержи я ее с собой чуть больше, она бы совсем забыла своего виконта! Сейчас я зол не только на нее за предательство, а на себя за то, что я подтолкнул ее к такому предательству.
— Крошка Лотти, я тоже тебя люблю! Всегда любил! — дерзкий щеголь накрыл своими губами невинные губы Кристин. От боли я закрыл глаза, сердце облилось кровью не один раз, я чуть было не взвыл от отчаяния и желания смерти на месте!
— Он здесь! — только не это, она услышала меня! Нет!
— Кто? Кристин, здесь никого нет! — уверил ее Виконт. — Послушай, раз мы все прояснили. Ты выйдешь за меня замуж? Тогда я смогу тебя защитить!
— Но… Но как же твой титул и… семья… Я ведь певица…
— Они поймут меня, когда узнают тебя поближе! Титул для меня ничто, Кристин! Ради тебя я откажусь от него, если ты пожелаешь! Лишь бы быть с тобой, Лотти! Стань моей женой и я защищу тебя от этого монстра!
— Да, Рауль, я согласна! — заулыбалась Кристин, вызывая слезы на моем лице. Они снова поцеловались, а мои слезы не знали конца и края.
— Я так счастлив, Кристин! Пойдем внутрь, ты замерзаешь! Сегодня я останусь здесь, чтобы ты спокойно спала! Идем, — он завел ее в своды Опера Популер, а я, наконец, смог заплакать в голос. По истине лживая Далила…