50 знаменитых загадок истории ХХ века
Шрифт:
Альфред Виктор Редль родился в марте 1864 года в семье старшего железнодорожного инспектора в Лемберге (ныне Львов). Поступил в кадетское училище (предполагают, что с этого же момента начался отсчет лет и его нестандартной сексуальной ориентации, но никаких конкретных сведений об этом не обнаружено). Таинственная сексуальная жизнь Альфреда Редля, остававшаяся секретом почти для всех окружавших его людей, оказывала очевидное влияние на все его поведение. Это, однако, странным образом не мешало его служебной карьере, и, блестяще завершив учебу, он был произведен в кандидаты в офицеры, а в 1887 году назначен адъютантом командира батальона одного из полков лембергского гарнизона. В 1900 году Редль был официально командирован в Россию на курсы русского языка – при пехотном училище в Казани. Это – из сферы взаимных услуг, оказываемых тогда разведывательными службами русских и австрийцев: все более дружественные отношения между Россией
Капитан Редль провел в Казани несколько месяцев, привлекая при этом к себе интерес российских разведчиков и контрразведчиков. Но это, казалось бы, не имело никаких последствий: никогда всерьез не поднимался вопрос о его вербовке русской разведкой в этот период. Никаких сведений и даже намеков на возможность такой вербовки не высказывалось тогдашними российскими и австрийскими разведчиками и контрразведчиками, ничего подобного не обнаружено и позднее в архивах обеих держав.
В 1892 году молодой Редль прошел сложнейший конкурс на поступление в Академию Генерального штаба, которую вскоре окончил с отличием. Некоторое время он служил в транспортном отделе Генерального штаба – и с этого времени фактически специализировался на разведывательной деятельности, конкретно – на России.
Теперь стоит сказать несколько слов об отношениях Редля с Артуром Гизлем. Утверждение С. Цвейга о том, что Редль являлся доверенным лицом наследника престола, имеет под собой веские основания. Этому способствовал Артур Гизль, который не только имел безупречное аристократическое происхождение, но и умел обзаводиться личными связями. С 1887 года он был адъютантом наследника престола, эрцгерцога Рудольфа – сына императора Франца Иосифа. Он сумел стать его ближайшим другом и доверенным лицом. В 1890-х годах Гизль служил в Лемберге, где и познакомился с Редлем. Возглавив с 1898 года Эвиденцбюро – отдел разведки и контрразведки Генерального штаба, – он перетащил туда в 1899 году и Редля и привлек его к работе в центральном аппарате разведки. Вскоре тот стал главой агентурного отдела Эвиденцбюро, который отвечал как за агентурную разведку, так и за контрразведку. На этом посту Редль проявил себя как сильный администратор и талантливый организатор, полностью реорганизовав структуру контрразведки и сделав ее в одной из мощнейших спецслужб австро-венгерской армии. К примеру, он приказал оборудовать комнаты для посетителей только что изобретенным фонографом, что позволяло записывать на граммофонную пластинку, находящуюся в соседней комнате, каждое слово приглашенного для беседы и не подозревающего об этом человека. Кроме того, с его подачи начали устанавливать скрытые фотокамеры, на которые тайно фотографировали всех посетителей. О подобных съемках скрытой камерой, широко распространившихся впоследствии, мало кто знал в те времена, поэтому даже опытные профессиональные разведчики не опасались подобной угрозы и не старались соблюдать надлежащую осторожность – это явилось блестящей находкой Редля. Он также немало усилий приложил к организации контроля над почтовой корреспонденцией, что, по иронии судьбы, в конце концов сыграло роковую роль в его собственной судьбе.
Подробно отследить карьеру Редля в Эвиденцбюро не представляется возможным ввиду его периодических перемещений на службу в армейские части и соединения – эти так называемые цензовые замещения должностей были необходимы для бесперебойного получения очередного воинского звания: согласно правилам, действовавшим тогда и в Австро-Венгрии, и в Германии, и в России. Невозможно было продвинуться по служебной лестнице без обязательного прохождения четко определенных ступеней армейской службы. Так, Редль, получивший звание майора в 1905 году, служил в ноябре того же года начальником штаба бригады, дислоцированной в Вене, а в 1907 году был уже назначен подполковником и заместителем начальника Эвиденцбюро.
Примерно в это время центр русской охранки поручает своему агенту Августу Пратту собрать компромат на Редля. Когда агенту становится известна гомосексуальная связь Редля с молодым офицером, он решает использовать эти сведения в целях шантажа. Кроме того, за сотрудничество с русской разведкой австрийцу было предложено немалое ежемесячное вознаграждение. У Редля не оставалось выбора. Ему пришлось согласиться. И в этот момент Редль делает очень умный ход: помимо гонорара, он выдвинул требование, чтобы русская секретная служба время от времени направляла ему в Австрию «агента на сдачу», удачное разоблачение которого он мог бы приписывать работе своего отдела. Этим приемом он затем пользовался в течение нескольких лет. Итак, Редль продавал России ценные сведения, а русская разведка снабжала его агентами, которых он блестяще «разоблачал», повышая свой престиж.
Редль сыграл
Редль продолжал подниматься по служебной лестнице. В мае 1912 года ему присвоили звание полковника, а в октябре повысили и перевели в Прагу на должность начальника штаба 8-го армейского корпуса, хотя неофициально он остался сотрудником разведбюро. Теперь Альфреду было сложнее встречаться со связными, которых направляла русская разведка, поэтому большинство заданий и денежные переводы из соображений безопасности стали пересылаться по почте. Пойдя на это, Редль допустил роковую ошибку: ведь вся корреспонденция просматривалась, тайна переписки не соблюдалась. Как мог Редль, который сам организовал контроль над почтовой корреспонденцией, забыть об этом? Возможно, он надеялся, что ему будет везти во всем и всегда. Но на этот раз фортуна отвернулась от него. хотя все же дала ему шанс ускользнуть: если бы он, после того как не забрал сразу – забыл или поленился, – не стал бы получать этих денег, его бы так и не раскрыли. Полковника сгубила ненасытная жажда денег и пристрастие к роскошной жизни.
Первым, кто более или менее подробно рассказал о «деле Редля», стал полковник Вальтер Николаи, который занимал пост начальника разведывательного отдела германского Генштаба накануне Первой мировой войны. Будучи хоть и косвенным, но все же участником имевших место событий [3] , он описывает их в своей книге «Тайные силы», вышедшей в Лейпциге в 1923 году. Его версию, со своей стороны, уточняет Макс Ронге, офицер австрийского Генштаба, начальник разведбюро до конца мировой войны, в книге «Война и индустрия шпионажа» (в русском переводе – «Разведка и контрразведка») и А. Урбански в своих мемуарах. И хотя все три рассказа разительно не совпадают в мелочах, по ним все же возможно приблизительно реконструировать примерный ход событий.
3
Существует мнение, что письмо с деньгами было перехвачено в Берлине еще на пути в Вену, и попало к Николаи. А тот уже отправил его в Вену. Это достаточно разумное предположение.
Николаи сообщил сведения, подхваченные затем множеством исследователей и писателей: в конверте не было никакого сопроводительного письма! Притом он добавил, что там лежала крупная сумма в русских рублях, а не какие-то там кроны или марки. Что ж, возможно, именно это обстоятельство и вызвало подозрение сначала у Николаи, а потом у его австрийских коллег.
Николаи не указывает, сколько в точности там было денег, но, очевидно, вполне достаточно, чтобы сделать правильный вывод: письмо указывало на крупное шпионское дело. Исходя из тогдашнего соотношения рубля и кроны (1 рубль равнялся приблизительно 2,7 кроны), можно догадаться, что в конверте было от двух до трех тысяч рублей. Но это только предположение, эта сумма никогда и никем в точности не указывалась.
Наряду со свидетельствами Николаи и Ронге, чрезвычайно важны воспоминания непосредственного начальника последнего, полковника Августа Урбански фон Остромиц, возглавлявшего в 1909–1914 годах разведывательный отдел австро-венгерского Генерального штаба – Эвиденцбюро. Мемуары Урбански были опубликованы в Мюнхене в 1931 году. (Они никогда не издавались на русском языке, но широко цитировались русскоязычными авторами.) Его утверждения весьма оригинальны: он упоминает два письма, настаивая, как и Николаи, что никакого сопроводительного послания не было, но сообщает, как и Ронге, что там находились деньги в австрийских кронах, а сразу вслед за этим приводит фотокопии одного конверта и одного письма, вложенного в этот конверт. Позже этот текст, единственный опубликованный целиком изо всего, что якобы поступало на имя Никона Ницетаса (на это имя Редль получал деньги), неоднократно воспроизводилось на разных языках.