500 лет назад – 2, или Некогда скучать
Шрифт:
Седов нынче тоже как-то расслабился. Он, конечно, не знал заранее особенностей волока, но понимал, что важный участок позади, пройден без задержек, а впереди еще много километров, тьфу ты, верст… Так что вечером он сидел, рассеянным взглядом оглядывая клеть для «чистой» публики, да слушая треп бояр и корабельщиков (те, кстати, сегодня тоже не торопились уходить к себе). На этом постоялом дворе, как и у Матрены, чувствовалось присутствие женщины, способной повлиять на внешний вид – и половички, и занавески, и мелкие украшения были в наличии, а качество поданных на стол пирогов тоже говорило о многом. Были и соленья, и все остальное. Не удивительно, что под такую закуску, да под такое настроение, они в этот вечер немного перебрали медовухи и расходились спать в достаточно веселом настроении.
7
Молодые организмы и хорошее качество употребляемого продукта. Вот залог хорошего самочувствия на утро. Если хотя бы одной из этих составляющих нет – получится, как у Николая Федоровича, который проснулся нынче, когда бояре были
Правда, бодрый с утра Данило за завтраком, немного сбавив голос, предупредил, что сегодня у них по курсу будет Тихвин, и лучше бы им сейчас решить, как размещаться. Сам он там останавливаться не собирался, бояре тоже, а в расстановке решили ничего не менять – Семен, как заказчик похода, и Гридя остаются на лодье, остальные сидят на барке в машине и не отсвечивают. На всякий случай передали Гриде подорожную грамоту, собрались и отплыли.
Первые пару часов с утра местность очень напоминала вчерашний день – мелкая речка, плотинки и запани, обжитые и обустроенные берега. Река здесь текла с востока на запад, добавляя лодье немного скорости. После того, как они вышли в Тихвинку, которую по объему воды можно было сравнить с Чагодой, скорость еще увеличилась, правда, большое число довольно крутых поворотов русла (при общем направлении течения на северо-запад), расслабиться речникам не давало. Встречались и заболоченные участки, но в основном край был и заселен, и обжит гораздо больше, чем земли в первой половине их путешествия. Хотя Седов и бояре знали, что полноводность Тихвинки обеспечивается такими же мощными болотами, как те, по которым плыли они, только расстилающимися немного севернее. В этом их вчера просветили Данило с Пименом, как и в том, почему здесь, при не самых лучших землях, довольно плотное (ну, для 16 века, конечно) заселение. Все оказалось немного печально, но очень просто – до этих краев не дотягивались набеги врагов Руси, да и особых княжеских междоусобиц здесь не было. Вот и вышло, что народ перебегал сюда, даже на не лучшие по качеству местности, в леса и болота, и при спокойной жизни довольно быстро обустраивался, превращая их в приличные земли.
Ничего удивительного, что при этом сам Тихвин, по словам кормщика, стал большим поселением, в котором даже по заказу князя Московского строили каменную церковь в местном монастыре. Обязательное наличие в нем москвичей, кстати, было еще одним аргументом в пользу того, чтобы боярам не раскрываться без необходимости, а князю так вообще не высовываться – мало ли, кто попадется.
Так они и плыли, следуя крутым поворотам русла Тихвинки и обсуждая местные особенности. Так они доплыли и до Тихвина, перед которым разбросанные тут и там деревеньки превратились чуть ли не в сплошную (по местным меркам, конечно) застройку, перемежаемую, впрочем, обработанными полями. Пока проплывали сам городок, все сидели в машине и не высовывались, но ни остановок, ни какой-то проверки их не было. Может, сказалась все та же пасмурная, серая погода, когда все сидели по домам и без особой необходимости не выходили, может, Данило перестраховывался, однако осторожно выглянули наружу они только примерно через час. Сам Тихвин к этому времени остался позади, а по берегам снова тянулись поля и довольно частые деревеньки. Так, в общем, и продолжалось еще часа два, после чего свист с лодьи обозначил время обеда. По словам кормщика и Семена, с которыми прошел короткий разговор, действительно, в Тихвине к ним никто не сунулся, ну, и хорошо. Данило выглядел довольным.
После обеда (вчерашние хозяйкины пироги за ночь ничуть не стали хуже) они некоторое время еще посидели на улице, но и количество деревень уменьшилось, и погода не улучшилась, так что пришлось вернуться в машину. Там они и оставались вторую половину дня, разговаривая о том, о сем, то возвращаясь к экономическим вопросам, то вспоминая о войнах княжеств и политике отношений с ливонцами, Литвой и другими воинственными соседями Руси. А воинственными в эти времена были все, причем, когда Седов раньше слышал выражение «война всех со всеми», он не воспринимал его буквально. Оказалось, что для теперешних государств (и их правителей) это самое обычное дело, и военные действия большей или меньшей степени организованности ведутся практически постоянно и именно – всех со всеми, пользуясь каждым удобным случаем, ну, или если он только кажется удобным.
Пикантности сюда добавляло то, что среди правителей всех славянских княжеств, включая Литву и Польшу, нормальной практикой было жениться между своими (об этом Николай Федорович знал), так что, мало того, что все князья были в родстве, часто бывало
Так что при планировании каких-то серьезных действий в эти времена надо было учитывать и семейные отношения – и в плане, кого можно позвать на помощь, и в плане, кого, наоборот, лучше не трогать с учетом его родни. Седову это было, в общих чертах, известно, но при таких рассказах картинки из исторических книг оживали, помогая ему пропитываться духом этого времени. А еще внезапно включился на полную мощность его мозг, подкинув сам себе вопрос – задание «на ком женить князя?». Такое бывало, что подсознание Николая Федоровича выделяло что-то, считая некую мелочь важной, и он не стал по этому поводу ничего предпринимать, просто запомнил проблему и отложил на потом. Да и что сейчас-то можно сделать…
Под эти разговоры они не забывали периодически выходить наружу. Там, после приличного куска реки, на котором берега были в основном заросшими лесом и кустарниками, без признаков жилья, снова начались обжитые участки. А с ними почему-то и вернулись резкие повороты русла, хотя до этого река текла почти по прямой с востока на запад. Так они миновали пару приличных деревень (в одной снова была мельница), когда резко усилившийся матерно-командный голос Данилы подсказал, что снаружи что-то происходит. Осторожно высунувшись, они обнаружили, что ничего страшного нет, а есть слияние двух рек. Было еще светло, и можно было в подробностях разглядеть, что Тихвинка здесь соединялась, видимо, с Сясью, так как реки были примерно одного размера, обе с достаточно заметным течением. Поток, образовавшийся после слияния, соответственно, стал еще мощнее, пожалуй, его можно было сравнить с Мологой. Ну, и на таком месте, конечно, на берегу было приличное поселение. Как оказалось, берега Сяси были обжиты тоже хорошо, по крайней мере, первое время и деревни, и обработанные поля были видны очень часто. А еще – русло, повернув на северо-запад, стало почти прямым, и даже появился какой-то ветерок, что послужило (с соответствующими командами от Данилы) причиной постановки корабельщиками паруса. Тем самым они еще немного увеличили и так хорошую скорость.
Прямой участок тянулся верст на десять и закончился, когда начались сумерки. Вновь начавшиеся резкие повороты русла заставили кормщика убрать парус, а команду – снова налечь на весла, торопясь к известной им цели. Как выяснилось, вскоре по правому берегу снова начался обжитой участок, видимо, тут были удобные земли, и поселения следовали одно за другим. На берегу были обустроены и пристани, но Данило вел лодью дальше, и пристали они, только когда проплыли почти мимо всей густо заселенной части. Как сказали речники при высадке, хозяина здешнего постоялого двора Данило с Пименом знали хорошо, и обязательно остановились бы у него. Бояре обменялись понимающими взглядами, но говорить ничего не стали. И так было ясно, что «сеть», как назвал ее старче, должна была иметь своих людей, конечно, не на каждом дневном переходе, но уж на каждой серьезной реке точно, а Сясь как раз одной из таких серьезных рек, выходящих в Ладогу, и была. Впрочем, знакомство с хозяином постоялого двора никак не сказалось на действиях бояр – их точно так же разместили в комнатах, проводили в баню, накрыли на стол, куда точно так же, как и раньше, пришли Данило с Пименом. На осторожный вопрос князя – не будет ли чего от хозяина, Пимен ответил, что свои люди – это хорошо, но всем им ни к чему некоторые лишние знания. Вопрос на этом был снят, и все отдали должное ужину. Для таких внезапных гостей у хозяев было предусмотрено рыбное меню (ну да, на реке-то), и их потчевали ухой и запеченными сигами, очень жирными и буквально тающими во рту.
А после еды, когда уже все пили взвар, да и бражка с медовухой стояли на столе, Данило, немного помявшись, сказал:
–Завтра, бог даст, дойдем мы до Нево, а на ночь хорошо бы уже зайти и в Волхов.
Князь, бояре и Седов слушали его внимательно, понимая, что есть какой-то важный разговор.
–Так вот, еще когда мы были у Матрены, сказал она, что вам при проходе по Волхову и в Новгороде хорошо бы не раскрывать, что вы из Рязани, да с князем, и есть у вас для того задумки?…
–Есть – немного помедлив, ответил князь – до того Семен у нас выступал за главного, чтоб мне не раскрывать себя. Сами же мы представлялись рязанскими боярами, что, в общем, так и есть. Дальше же, и до Пскова, и там, нам бы уже нежелательно и о том рассказывать…