60 семейств Америки
Шрифт:
Балтиморская "Сан" (утренний и вечерний выпуск) является собственностью самих редакторов и претендует на репутацию либеральной газеты на том основании,- что охотно помещает негодующие отклики на суды Линча и подобные им вопиющие события. Либерализм "Сан" принадлежит к той характерной для помещиков юга разновидности, которая в современных общественных условиях почти ничем не отличается от реакционности.
Бесхребетность направления "Сан" весьма отчетливо проявилась во время выборной кампании 1936 г., когда эта газегга, в течение десятилетий стоявшая за демократов и не находившая возражений против кандидатур Вильсона и Кливленда и даже Кокса и Дэвиса, выступила
Сент-луисская "Пост-диспэтч", превращенная Джозефом Пулитцером младшим в весьма прибыльное предприятие, в 1936 г. также пренебрегла традициями демократической партии и выступила против переизбрания Рузвельта. Эта газета, хотя она никогда не была стойкой последовательницей старых пулитцеровских традиций, все же иной раз превосходно проявляла себя в эпоху, когда пресса в целом представляла собой первую линию обороны политических и финансовых насильников, "Постдиспэтч" единственная из всех газет требовала в 1924 г. продолжения расследования по делу "Типот доум", выступала против казни Сакко и Ванцетти и открыто высказывалась в пользу заключенного в тюрьму Тома Муни.
Подобными достижениями не может похвастать издававшаяся другими сыновьями Пулитцера "Уорлд", хотя в двадцатых годах она разоблачала Ку-клукс-клан. Между прочим, это разоблачение оказалось весьма выгодным для газеты, так как увеличило ее популярность среди многочисленного католического и еврейского населения Нью-Йорка. В этот же послевоенный период ответственным редактором "Уорлд" стал Герберт Байард Суоп, биржевой игрок, брат Джерарда Суопа, президента "Дженерал электрик компаии". Прежние, резкие передовицы Фрэнка И. Кобба, которые часто обрушивались, подобно удару грома, на самых богатых и влиятельных преступников, уступили место изящным и беспредметным словоизвержениям Уолтера Липпмана, который в 1928 г., агитируя за Альфреда Э. Смита, побил рекорд низости в прессе, заявив стране, что "Таммани-холл" превратилась в какое-то полуфилантропическое общество. Обследование "Таммани-холл", проведенное в 1932 г. комиссией под руководством Сибэри, показало, как мало обоснованы были заумные разглагольствования Липпмана.
Из сказанного выше совершенно очевидно, что американская пресса принадлежит богатейшим семействам американского финансового капитала и контролируется ими. Это не контроль посредством помещения в газетах рекламы и не результат влияния подсознательных плутократических настроений, порожденных существующим социальным строем. Отзываясь на все нужды тех, кто извлекает из общества крупнейшие прибыли, американская пресса следует за ними во всем, как тень. Она представляет собой колоссальное капиталовложение и действует непрерывно, независимо от того, выгодна ли она в коммерческом отношении или нет, так как она служит определенной классовой цели.
Глава восьмая
ПРЕССА В ТИСКАХ ФИНАНСОВОЙ ОЛИГАРХИИ
Свобода печати в Соединенных Штатах существует лишь в теории и заключается главным образом в эфемерном праве маленьких групп инакомыслящих издавать газеты и журналы с ограниченным тиражом для сектантски-узкого круга читателей. Всякий раз, когда периодическое
Централизованный классовый контроль капиталистической верхушки над американской прессой проявлялся наиболее ярко в виде грандиозных объединенных газетных кампаний, которые, как ураган, периодически проносились над страной в течение последних сорока лет.
Первая из этих грандиозных объединенных кампаний печати, свидетельствующая о наличии определенных общих целей и единого руководства, имела место в 1896 г., когда фактически каждая влиятельная газета, как демократическая, так и республиканская, стояла за МакКинли и золотой стандарт, против Уильяма Дженнингса Брайана и биметаллизма. Из всей печати крупных городов только херстовская пресса, насчитывавшая в то время всего две газеты, поддерживала Брайана; но Херст владел акциями серебряных рудников.
Следующая широкая общенациональная кампания пе. чати, во время которой фактически все газеты тянули одну и ту же песню, началась в 1915 г. и имела своей целью вовлечь Соединенные Штаты в войну, чего ей в конце концов и удалось добиться. К 1917 г. лишь небольшое количество изданий было против вступления в войну. Как только война была объявлена, печать временно попала под ярмо правительственной цензуры; но это не вызвало серьезного протеста со стороны издателей, которые храбро ратуют за свободу печати лишь тогда, когда на карту поставлены их собственные денежные прерогативы.
В двадцатых годах фактически вся пресса, включая многие выдающиеся демократические газеты, вроде "Нью-Йорк Таймс", переметнулась на поддержку абсурдного кулиджевского "просперити". Пожалуй, величайшим предательством со стороны американской прессы было то, что она не предостерегла о надвигавшемся крахе, который предсказывали многие специалисты по финансовым вопросам в работах, не получивших широкого распространения. Во время депрессии 1929—1933 гг. снова имела место грандиозная объединенная кампания печати, целью которой было скрыть от масс всю глубину катастрофы.
В 1936 г. 80% американской прессы по оценке журнала "Таймс" (номер от 2 ноября 1936 г.), и по крайней мере 71% ее по оценке журнала "Нью рипаблик" (номер от 17 марта 1937 г.), выступало против переизбрания Франклина Д. Рузвельта и яростно клеветало на него и на его сторонников.
Фактически единственными газетами, поддерживавшими правительство Рузвельта, за исключением субсидируемой прессы демократической партии, были газеты, непосредственно принадлежавшие промышленникам, выпускавшим предметы широкого потребления, и владельцам универсальных магазинов, а также те издания, доходы которых в значительной степени зависели от рек ламы универсальных магазинов и благосостояния поку пателеи. Эти элементы составляли основную финансовую опору "нового курса".
Сомнительную поддержку оказала Рузвельту "Нью- Йорк Таймс", а также скриппс-говардовская сеть. Однако в общем позиция прессы во время предвыборной кампании ярко свидетельствует о том, как трудно розничным рекламодателям и самим читателям контролировать политику газет. В Детройте, Сент-Луисе, Миннеаполисе и Балтиморе "новый курс" вовсе не получил поддержки печати, хотя эти города и стояли за Рузвельта.
В то время как Рузвельта бранили то большевиком; то фашистом и вся американская пресса поносила его политических помощников, лондонский "Экономист", важнейший в мире орган капиталистической печати, доброжелательно оценивал его деятельность и хвалил его за то, что он вывел страну из состояния хаоса. Американская пресса, часто ссылающаяся на. "Экономист", на этот раз его не цитировала.