7-е небо
Шрифт:
— И каковы впечатления? — улыбнулся Твилли.
Синди отметила, что улыбка у него замечательная, хоть и асимметричная — левый угол рта изгибается сильнее, а вокруг глаз появляются смешливые морщинки.
— Мое мнение о подростках радикально изменилось.
— Я считаю это комплиментом. Что позволите вам заказать?
Твилли подозвал официантку и заказал вина для Синди и минеральной воды для себя. Раз Юки выступит обвинителем на процессе Джуни Мун, он хочет почувствовать ее через близкую подругу, пояснил Твилли.
— Я говорил с ее профессорами в Боулт-Холл [10]
— Она там очень быстро сделала карьеру, вряд ли у нее успели появиться настоящие коллеги, — вставила Синди.
— По словам Юки, она утратила интерес к адвокатуре после того, как в муниципальной больнице убили ее мать, и с тех пор представляет в суде исключительно сторону обвинения.
— Да, это правда.
— Какой же она стала после этой трагедии? Неистовой? Мстительной?
10
Боулт-Холл — юридический факультет Университета Беркли, Калифорния.
— Вы меня провоцируете, — засмеялась Синди. — Неужели Юки показалась вам карающей Немезидой?
— Скорее, все-таки неистовой. — Твилли одарил ее новой притягательной улыбкой. — Я видел ее на процессе Бринкли. — Твилли рассказал, что у него уже был контракт с издателем на неавторизованную биографию Майкла Кэмпиона, когда юноша пропал. — Тайна оставалась нераскрытой, пока копы не вышли на подозреваемых и не предъявили обвинение Джуни Мун. Узнав, что Мун за убийство Кэмпиона будет обвинять на суде Юки Кастеллано, я обрадовался как дорогому подарку. Это же процесс десятилетия! А в мисс Кастеллано меня привлекают ее пылкость и бесстрашие.
Синди кивнула:
— Диане Дэвис придется показать свою лучшую игру.
— Интересное замечание! Юки очень повезло с такой преданной подругой, как вы, Синди. При всем уважении к мисс Кастеллано, Дэвис разгромит ее с рекордным счетом.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
HABEAS CORPUS [11]
ГЛАВА 33
Юки пробилась через репортеров и операторов, окруживших ее, едва она вышла из машины, забросила ремень сумки повыше на плечо, стиснула портфель и пошла по улице. Представители прессы не отставали, выспрашивая: как, по ее мнению, пройдет процесс и не хочет ли она что-нибудь заявить общественности?
11
Habeas corpus (букв, «доставить тело») — термин английского права, обозначающий основную гарантию личной свободы. Всякий считающий себя незаконно лишенным свободы может обратиться в суд с просьбой о выдаче приказа Habeas Corpus, в силу которого пострадавший должен быть немедленно представлен в суд.
— Не сейчас, — отнекивалась Юки. — Не хочу заставлять суд ждать.
Нагнув голову, она подошла к перекрестку. Брайант-стрит запрудила целая флотилия фургонов с радиооборудованием, спутниковыми антеннами и разнообразной аппаратурой: корреспонденты местного телевидения, кабельных и национальных каналов собрались у здания суда,
Загорелся зеленый. Юки, буквально облепленная репортерами, перешла улицу и направилась к Дворцу правосудия, где у подножия гранитной лестницы собралась еще более плотная толпа. Лен Паризи обещал взять на себя общение с репортерами, но сейчас он маялся в безнадежной пробке: опрокинулся нефтевоз, перекрыв все полосы, и не один автомобиль потерпел аварию, теряя управление на скользкой черной луже.
Паризи не знал, когда выберется из пробки, поэтому Юки полчаса обсуждала с ним по телефону свою речь и прибыла в суд без всякого запаса времени. Она быстрым шагом поднялась по ступеням Дворца правосудия, глядя прямо перед собой. Перед тяжелыми стальными, со стеклом, дверями она бросила ораве репортеров: «Не могу сейчас говорить, извините», — и… не смогла открыть створку.
Репортер из «Кроникл» галантно распахнул дверь и подмигнул:
— До встречи, Юки.
Она бросила портфель и сумку на стол охраны, прошла арку металлодетектора без всяких инцидентов, приняла пожелание «ни пуха ни пера» и быстро поднялась на второй этаж.
Обитый золотистым дубом зал был переполнен. Юки присела за стол и переглянулась с Ники Гейнсом, вторым представителем обвинения. Ники, с вытаращенными глазами, потный, выглядел таким же встревоженным, как она, и полным дурных предчувствий.
— Где Рыжий Пес? — спросил Ники.
— В пробке застрял.
Бейлиф оборвал гул разговоров, громко объявив:
— Встать, суд идет!
Судья Брюс Бендинджер вошел через дверь позади скамьи присяжных и занял место между двумя флагами — государственным и штата Калифорния.
Шестидесятилетний Бендинджер еще не совсем оправился после операции по замене коленного сустава. Воротник рубашки, выступавший над горловиной мантии, был розовый; полосатый шелковый галстук — ярко-ультрамариновый. Юки заметила встопорщенные брови Бендинджера; обычно спокойный, судья выглядел измученным еще до начала процесса. Должно быть, колено болело страшно.
Юки вполуха слушала, как Бендинджер обратился к присяжным, украдкой разглядывая грозную, настроенную не брать пленных Диану Дэвис.
Дэвис было за пятьдесят, и двадцать из них она бессменно защищала женщин, подвергшихся насилию или ставших жертвой чужих преступлений. Сегодня она явилась в своем фирменном алом костюме, выбрав яркую помаду и крупную броскую бижутерию; короткие серебристые волосы уложены мелкими волнами. Дэвис выглядела готовой к появлению перед большой телевизионной аудиторией, и Юки не сомневалась, что адвокатесса своего не упустит: будут и новости на национальных каналах, и целые букеты микрофонов во время перерывов.
Именно в этот момент Юки поняла, что не давление сверху и не жгучее внимание прессы выводят ее из равновесия, а сама Джуни Мун, хрупкая, почти прозрачная в кремовом костюмчике с кружевным воротничком, сидевшая рядом со своим адвокатом с самым беззащитным видом.
— Вы готовы, мисс Кастеллано? — услышала Юки вопрос судьи.
— Да, ваша честь.
Отодвинув стул, Юки вышла к кафедре, проверив, застегнут ли ее жакет с одной пуговицей, чувствуя, как покалывает спину от устремленных на нее двухсот пар глаз. Она секунду помедлила, чувствуя себя как на дне колодца, затем улыбнулась присяжным и начала самую важную речь за всю свою карьеру.