7 историй для девочек
Шрифт:
– Ну-с, детвора! – внезапно встряхиваясь и выпрямляясь во весь свой богатырский рост, крикнул Сила Романович, – пора дяде Силе уходить. Пустите, ребятишки, скоро опять приеду. Мое почтение вам, Лидия Валентиновна, простите, что поскучали со мною на моих глупых рассказах, – произнес он, застенчиво улыбаясь и осторожно принимая в свою огромную руку нежную ручку Лики.
– Что вы! Что вы, Сила Романович! – поспешила произнести молодая девушка, – мне с вами поболтать большое удовольствие доставляет. Вы ведь хороший, простой, детишек вот как любите. Разве можно с вами скучать!
– Вот и спасибо вам,
– Какая же я такая, по вашему, особенная? – весело смеясь, произнесла молодая девушка.
– Именно-с! Именно-с, особенная, Лидия Валентиновна. Нет уж больше таких. Светлая вы какая-то, точно лучи от вас исходят. Там, тогда, в концерте, как услыхал я вас, пение ваше, так я подумал: точно ангел!
– Ну, я довольно-таки строптивый ангел, надо сознаться! – засмеялась Лика, вспоминая сегодняшний разговор с матерью.
– Уж это нам судить позвольте! – снова застенчиво улыбнулся он и, еще раз с каким-то благоговением пожав пальчики молодой девушки, вышел из комнаты, сопровождаемый до прихожей облепившей его толпою ребятишек.
Получасом позднее и сам князь приехал в свой питомник.
– А, я поджидаю вас сегодня! – приветствовала его Лика.
– Разве что-нибудь случилось в приюте за мое отсутствие? – с явной тревогой в голосе спросил князь.
– Нет, нет! Случилось, но не тут, успокойтесь!
– Что такое? Вы тревожите меня, Лидия Валентиновна, – заволновался он снова.
– Мама очень неохотно пускает меня сюда, в ваш питомник, – вот что случилось, не более! – созналась Лика.
– И что же? – после недолгого молчания опечаленным голосом спросил князь.
– А вы же видите, я все-таки приехала, хотя это и очень дурно так огорчать заботливую и любящую мать! – печально произнесла девушка.
– Из-за нас, стало быть, вы ослушались Марию Александровну, во имя нашего дела принесли нам жертву, Лидия Валентиновна? Позвольте же от души поблагодарить вас за это! Дети! дети! – обернулся он к толпившимся вокруг них ребятишкам, – вы знаете, что ваша добрая фея, ваша тетя Лика чуть было не улетела от нас?
– Тетя Лика – ангел! Дядя Сила это сказал, – серьезнейшим тоном произнесла голубоглазая Танюша, потянувшись губами к лицу Лики.
– Правда, правда, дети, тетя Лика – вам ангел, – глядя на молодую девушку произнес князь и, вдруг поймав печальный взгляд Лики спросил: – вы не должны сердиться на нас однако, Лидия Валентиновна, что мы невольно приносим вам столько неприятностей и тяжелых минуток.
Лика удивленными глазами вскинула на своего собеседника. Да разве она могла сердиться, что он говорит! Ведь это живое дело захлестнуло ее с головою вполне и заставило снова почувствовать полноту и радость жизни!
О, нет, сердиться она не может, ей только грустно, грустно, что так печально складываются обстоятельства.
И Лика тут же рассказала князю, как она всегда стремилась найти такое, именно, большое захватывающее дело, каким является княжеский питомник.
Князь внимательно слушал девушку.
Да, он с первого же дня встречи не ошибся в ней. Он не встречал среди избалованных светских барышень ничего подобного Лике.
Ему
Да, она будет доброй, чуткой матерью, и подругой его Хане и верным товарищем мужа на трудном жизненном пути.
В этот день князь уехал позднее обыкновенного из приюта, обласкав детей и щедро одарив их подарками. Он решил в скором времени просить Лику Горную выйти за него замуж.
XIV
Барон Карл Карлович Остенгардт и Рен Горная являлись совершенно исключительными женихом и невестой. Прежде всего Рен категорически отказалась от шитья приданного, а деньги, назначенные для этой цели, решила употребить целиком на покупку автомобиля. Между нею и ее женихом никогда не происходили столь обычные для будущих молодых супругов совещания по поводу предстоявшей им совместной жизни.
Мистер Чарли приходил ежедневно к шести часам и после обеда усаживался с Рен за партию шахмат, храня свое обычное величественное спокойствие. Жених и невеста никогда не говорили о своих чувствах друг другу, да и вообще мало говорили о чем-нибудь, кроме спорта.
– Очень удачное супружество! Они так чудесно подходят один к другому, – следя глазами за прямыми, длинными фигурами, чуть склоненными над шахматной доской, говорил со смехом Анатолий.
Лика по-прежнему ездила в приют, часто встречала там князя, и с каждой новой встречей все больше и больше привыкала к этому прекрасному и достойному человеку.
Князь Гарин по-прежнему был изысканно почтителен и предупредителен с нею и с каждым разом все больше приходил к убеждению, что лучшей жены, нежели Лика, ему не найти. Лишь бы молодая девушка согласилась осчастливить его самого и будущность маленькой Ханы.
Свадьба Рен должна была состояться в середине ноября, а к Рождеству молодая чета стремилась уехать в Финляндию, где у барона было большое поместье, которое он важно называл своим замком, хотя на замок оно и не походило ничуть.
Мария Александровна, несмотря на ярое сопротивление будущих молодых, решила все-таки отпраздновать свадьбу Рен с возможною пышностью. Она радовалась предстоящему торжеству и тому, что холодная, эгоистичная, всем недовольная Рен нашла наконец себе партию, да еще такую хорошую партию, по мнению матери.
«Хоть бы и Лике впору, несмотря на то, что она умница, красавица и воплощенная доброта!» – мысленно рассуждала Марья Александровна, вглядываясь в лицо младшей дочери и мечтая теперь о еще более прекрасном жребии судьбы для Лики.
«Все эти питомники, благотворительность, вся эта возня с чужими ребятишками, как это должно изводить бедную девочку! – тревожно рассуждала госпожа Карская, – она даже похудела заметно. Немудрено. Только и заботы о том, что здоровы ли, сыты ли, веселы ли ее питомцы!»