7 кругов счастья
Шрифт:
И так изо дня в день, изо дня в день…
Он осунулся, погрустнел, другие женщины и девушки совершенно перестали его интересовать. Спасибо верному Севке, другу и компаньону, а то и бизнес мог бы давно перестать приносить прибыль. Им ведь тоже надо заниматься, развивая постоянно, “ибо бизнес без инноваций – это уже административная работа».
С последним постулатом можно было бы поспорить, конечно, но – тем не менее…
Глава 8
Так или почти так прошли полтора года.
Алёна привыкла к постоянному вниманию со стороны Олега, но вовсе не спешила отвечать
И если вдруг, выходя с работы или из дома, не видела сразу его машины, беспокойно искала её глазами. А в голове начинала тревожно постукивать страшненькая мыслишка, что вот-де теперь-то ему точно всё надоело и он больше не придёт.
Ну и в самом деле, сколько можно…
Но он приходил, она успокаивалась, и всё продолжалось по-прежнему.
Она с нетерпением ждала от него следующего хода, как дети ждут новогоднего подарка. Ревновала слегка, видя какими глазами смотрят на него проходящие мимо дамы всех возрастов. И откровенно гордилась, что из всех них он выбрал именно её.
Алёна (но в этом она не призналась бы даже себе самой под страхом смерти) подревновывала потихоньку Олега даже к Динке, до сих пор успешно встречавшейся с Севкой.
Себастьян, как зачастую называли его друзья и компаньоны, оказался тем приятным и редким исключением, которое явно не долюбили в детстве, и которое в этом отчаянно нуждалось. За несколько часов, проведённых тогда в клубе, он так много узнал о себе хорошего, что его крыша явно не выдержала подобного информационного потока и быстро поехала в сторону страстного и долгого романа. Он оказался одновременно и без меры мужественным, и скромным, и умным, и порядочным, и сложен-то как Шварценеггер, и вкус-то у него безупречен. А каким обаятельным и неотразимым он был как мужчина!
Короче, через пару часов Севка точно понял, что обходиться без Диночки совершенно не сможет, поскольку никто и никогда не окружал его такой лаской, заботой и нежностью. А уж когда она погладила его по голове и ласково потрепала по щёчке, Севка вообще впал в полнейший ступор.
Ему показалось, нет- он абсолютно уверился в том, что самое важное событие его жизни вот только что произошло. Если бы его попросили описать чувства, испытываемые в тот момент, он растерялся и не смог. Невероятная нежность, счастье, тоска, радость, щемящая боль, умиление, растерянность, недоумение «да разве такое вообще возможно?!”. Может, всё вместе это и есть любовь?
Ещё через час он готов был тащить Динку в ЗАГС. А она и не думала сопротивляться.
Но опять не случилось. Через пару лет Севка, восполнив с помощью Диночки сорокалетний дефицит любви и ласки, переполнился избыточным вниманием к собственной персоне и, побоявшись лопнуть как перекаченный мячик, трогательно распрощался с ней, съехав обратно в холостяцкую жизнь. Впрочем, это не помешало тогда всем остаться добрыми друзьями.
Глава 9
А за несколько месяцев до расставания Динки и Севочки Алёна тяжело заболела гриппом. Да так, что не могла встать без посторонней помощи. Верная Динка притащила лекарств и фруктов, но остаться надолго не могла. Скоро с работы должен был прийти Севочка. А его непременно нужно сразу раздеть, принести тапочки (и чтобы обязательно тёпленькие,
Ну и так далее.
Разумеется, Алёна своим дурацким гриппом не могла отвлекать подругу от цели всей её жизни и заставлять идти ради себя на невозможные жертвы. Она слабым голоском поблагодарила Динку и хотела сразу отправить домой. Но та всё не уходила, явно чего-то дожидаясь, и всё чаще поглядывала на часы. Она уже перестелила Алёне кровать, поменяла рубашку, обтёрла влажным душистым полотенцем пылающее нездоровым внутренним жаром тело, заварила кипятком в большом графине резаные дольками лимоны. Вот тут и раздался короткий резкий звонок в дверь, и Динка выпорхнула из комнаты. Алёна ещё успела слабо удивиться кто-бы это мог быть и впала в долгое беспамятное забытьё. Ртутный столбик на градуснике остановился на отметке 39.9.
Она плохо помнила следующие несколько дней. Её переодевали, поили таблетками и водой, обтирали влажным полотенцем, перестилали кровать. Кто-то всё время был рядом. На какое-то мгновенье она пришла в себя, открыла глаза и увидела сидящего на кровати пожилого доктора. Он прослушивал её фонендоскопом, при этом что-то писал и разговаривал с кем-то, находящимся за её спиной.
– Откуда в квартире доктор?– подумала Алёна. – Наверное, это глюк. Ничего такой, приятный.
Закрыла глаза, снова открыла, глюк как ни в чём не бывало продолжал сидеть на кровати и писать.
–Ну и пусть сидит, всё же не одна, – с этой мыслью она и отключилась.
И снова на несколько дней.
А потом проснулась совершенно здоровой. Только сильная слабость мешала сразу начать радоваться жизни и моментально соскочить с кровати. Радужно дробящиеся на световые спектры лучики солнца пробивались сквозь шторы, мягко перекатываясь по комнате, по которой плыл, заполняя собой всё пространство, невероятно нежный и свежий цветочный аромат с примешавшимися к нему запахами свежемолотого кофе и ещё чего-то вкусного, тянущимися откуда-то со стороны кухни. Внимательно осмотревшись вокруг, Алёна с недоумением разглядела откуда-то взявшиеся четыре огромные напольные вазы в стиле китайских мастеров эпохи Цзинь, Мин или Цин (кто их там разберёт), заполненные охапками высоченных роз, собственно и издававших столь дивный аромат. Оставалось выяснить происхождение других запахов, и с этой целью Алёна потихоньку слезла из кровати и медленно, пробуя каждый шаг, пошаркала в сторону кухни, справедливо полагая обнаружить их источник именно там .Заглянув в дверь, остановилась ошарашенно.
Она ожидала чего угодно, только не того что увидела.
Правда если бы её спросили, а что, собственно, она ожидала там увидеть- затруднилась бы с ответом. На кухне, спиной к ней, в коротком махровом халате и таких же тапочках стоял Олег и упоённо возился с кофеварочной машиной, одновременно ловко доставая горячие хлебцы из тостера и намазывая их джемом. На столе уже стояло блюдо с аппетитными горячими бутербродами и кувшин свежевыжатого апельсинового сока.
Алёна ,от неожиданности увиденного, а может просто от слабости, сделала неловкий шаг, зацепившись широким рукавом рубашки за ручку кухонной двери. Та шумно громыхнула о стену.