7000 заговоров сибирской целительницы
Шрифт:
Елку погасили, но праздник был отменен. Я слышал, как все взрослые говорили, что произошло короткое замыкание. Но я-то знал, что это произошло, потому что обидели Надю. А колдунью никогда не следует обижать!»
Наказание поджигателю
Из письма: «Милая Наталья Ивановна! Если бы Вы знали, как мне тяжело. Кто-то решил нас доконать. Милиция поджигателей не нашла или не хочет искать, а я уже на грани сумасшествия.
За год у нас было четыре пожара. Вначале сожгли хлев со скотиной, потом сожгли баню, подпалили сарай, а вот теперь добрались и до дома.
Пожар произошел
Наталья Ивановна! Есть ли такая молитва, чтобы Господь покарал тех, кто лишил всего несовершеннолетних детей?»
Поднимите правую руку вверх и скажите: Правая моя нога, правая моя рука, будьте свидетелями, что я права. Господи, покарай силой Своей моего врага. Ты счет звездам и песку знаешь. Ты судья, и в сердце людском читаешь. Ты милуешь и караешь. Покарай того, кто причина горя моего. Ангелы Божий, придите, молитву мою возьмите и Господу отнесите. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
ОТ СУМЫ И ОТ ТЮРЬМЫ НЕ ЗАРЕКАЙТЕСЬ
Как защититься от суда
Самая горькая школа – это тюрьма, говорят в народе. И никто не может поручиться, что он то уж точно не попадет туда, всякое в жизни может случиться.
Передо мной лежит письмо пожилого человека: «…Мне уже много лет. Родился я в большой и дружной семье. Выучился, получил хорошую должность. У меня была добрая жена, родившая мне двух сыновей. Умерла она давно, в возрасте семидесяти лет. Видно, и я скоро последую за своей Катей, вечного-то нет ничего.
В последние годы я постоянно думаю о своем брате Иване, который сорок лет назад покинул наш мир. Если бы не он, из меня бы ничего путного не вышло, это уж точно. В общем, спасибо ему.
Нас у мамы было семеро сыновей, но Ванька – самый умный, самый башковитый. Он с трех лет начал читать и все схватывал на лету. Окончил школу с медалью и поступил в Художественную академию. Но так как у наших родителей не было возможности прокормить такую ораву, из академии он вынужден был уйти.
Ваня брался за любую работу, какую бы ему ни заказывали. Рисовал даже такую пошлятину, о которой и сказать-то неудобно. Только теперь, став седым, я понял, какую жертву брат принес ради нас, своих братьев.
Но вот пришла беда. К Ивану обратился его бывший одноклассник.
– Подделай, Вань, печать, – умолял он, – иначе я в тюрьму попаду.
Брат ни в какую не соглашался, пытался вразумить одноклассника, но тот, наговорив ему много обидных слов, ушел. А через полчаса прибежала его мать и, плача, сказала, что Андрей попытался наложить на себя руки. Пришлось Ване помогать этому Андрею. А вскоре брата арестовали. Кто-то донес на него. Брат отсидел и вышел из тюрьмы с туберкулезом. Через год его не стало. Ум, талант, доброта – все пошло прахом.
Зачем я написал это письмо? Хотелось рассказать об Иване. Мне будет легче умирать, если о нем узнают. Он был красивым человеком, но его погубила доброта».
Научу вас, дорогие мои, как ставить защиту от несправедливого судебного приговора.
В тот же час, на который назначен суд, петуху отрезают голову. Говорят:
Как эту голову не
От суда
Иду на суд, три бога несу с собой. Один зубы заговаривает, второй рот закрывает, а третий язык проглатывает. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Читать про себя во время суда.
Как косяки немые, стены глухие, так и судьи, будьте немые и глухие. Как топну ногой, судьи все под столом. Аминь.
Читать в зале суда 3 раза.
Пришел я на суд, раб Божий (имя), как в гости. Тело мое, как кости, кровь моя, как смола. Судить судьям меня нельзя. Руки бы у них не поднимались, уста не разевались. Отними, Господь, судьям руки, ноги и язык. Аминь.
Читать перед зданием суда и в зале суда.
От суда позорного
Стоит стена, за стеной – враги. Не тот враг, что хочет убить, а тот враг, что хочет судить. Ты судья за стеной, а я у Христа стою за спиной. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Читают во время суда.
Для суда (от всякого проклятия)
«Наталья Ивановна, прошу не указывать моей фамилии. Я поклонница Вашего труда. Из Ваших книг я пользовалась заговорами для оберега дачи. Собрала все пять книг. Родилась и выросла в селе. По характеру я упорная, всегда добивалась чего хочу. Работаю в народном суде. Нечего скрывать, на судей все злы. Какое бы человек ни совершил преступление, он чей-то сын или муж. Сколько на наши головы льется проклятий. Считаю, что наверняка из-за этого стала болеть. Хотелось бы, чтобы в Ваших книгах люди моей профессии находили для себя обереги».
Матушка Троица, Святая Богородица, свечу желту зажигала, за рабу Божию (имя судьи) страдала, двух ангелов к ней приставляла, чтобы не пустить к ней ни ведуницу, ни мастера-колдуницу, ни еретика, ни кляузника, ни взяточника, ни обидчика. Ни того, кто пугает, ни того, кто умоляет, ни того, кто заставляет, ни ножом, ни костенем, ни pry жейным огнем. Солнце ясное засветляет, месяц-батюшка ущербляет, а Иисус Христос сохраняет. Слово мое крепкое, дело лепкое. Аминь.
Входя на порог суда, шепчите:
Я прежде еретика, а не еретик прежде меня. Аминь.
От сурового приговора
Из письма: «…Не судите, люди добрые, меня, мать, одну воспитавшую троих детей. Работала я по две смены, чтобы хоть как-то прокормить и одеть их. Как и всякая мать, я безумно люблю своих мальчиков. Видит Бог, не учила я их плохому. Да и, по правде сказать, добрые они у меня. Вот только по мягкости характера и попали как кур в ощип. За безотказность, по глупости страдают…
Саша мой с друзьями угнал мотоцикл. Ему двадцать лет, этому мотоциклу, захочешь продать за пятьсот рублей – и то не продашь. А дали им по два года. Сашка за руль-то и не садился. Били их в ментовке, вот он и оговорил себя по дурости.