9 и 1/2 недель
Шрифт:
Он надулся и замолчал.
— Не хочешь? Тогда я, во-первых, немедленно обо всем расскажу Снейпу, а во-вторых, непременно поделюсь с приятелями особенностями твоего летнего отдыха.
Как ни странно, на его лице промелькнуло что-то вроде уважения. Он еще немного подумал, вздохнул и написал:
«ИДЕТ».
Я кивнул и — честное слово, машинально! — протянул ему руку. Он обалдело посмотрел на меня, потом на руку, схватился за нее и вдруг начал хохотать — да так, что чуть не свалился со стула, я его еле поймал. Мне понадобилось целых полминуты, чтобы понять, почему он ржет. В самом деле, нужно же было шесть лет междоусобной войны,
— Да, долго же я собирался, — выдавил я, когда мы наконец отсмеялись.
Малфой молча пододвинул к себе бумагу и, посапывая от усердия, вывел:
«Я ВСЕГДА ЗНАЛ, ЧТО ТЫ ТУГО СООБРАЖАЕШЬ, ПОТТЕР!»
Отчего-то я даже не обиделся.
Глава 9. Неделя восьмая
Как ни странно, Малфой до сих пор держит слово: в доме уже четвертый день тишь да благодать. Снейп поглядывает на меня с подозрением: видимо, опасается, не наложил ли я на нашего «подкидыша» Империус.
Надо сказать, что двухлетний ребенок, увлеченно изучающий учебник по зельеварению, — зрелище совершенно дикое.
Жить стало намного проще: теперь я вынужден притворяться сопливым младенцем на два-три часа в сутки меньше. Я все равно куда больше сплю, чем остальные, но это и к лучшему: так время идет быстрее.
А по вечерам у меня наконец-то есть возможность почувствовать себя homo sapiens и почитать. Поттеру, судя по всему, интеллектуальные удовольствия недоступны: он часами валяется на кровати, засунув в уши эти странные затычки с веревочками, и «слушает музыку». Впрочем, если то, что он при этом подвывает себе под нос, может служить хоть каким-то представлением о маггловской музыке, то я очень рад, что я не маггл.
Вот сейчас, например, он с блаженной улыбкой на физиономии распевает себе под нос — ужасно фальшиво, между прочим! — нечто вроде:
— All you need is love…*
И так трижды подряд. Неужели магглы не понимают с одного раза?
Я уже серьезно начинаю задумываться, не подойти ли к нему и не стукнуть ли его по голове справочником по травологии, когда дверь вдруг распахивается и внутрь заглядывает Северус.
— Тебе не кажется… — начинает он, замечает меня и умолкает. Я ничего не могу поделать: ну не притворяться же, в самом деле, что учебник по зельеварению у меня совершенно случайно открыт на введении в главу о заданных на лето трансформационных зельях, а справочник по травологии — на статье о свойствах спорыша, входящего в состав Оборотного зелья?!
Этот кретин Поттер между тем продолжает подвывать, мечтательно жмурясь и заложив руки за голову:
— All you need is love, love,Love is all you need… [12]Интересно, кого Северус убьет первым? Очень бы хотелось прожить хоть на пару секунд дольше Поттера. Сев медленно подходит к нему, наклоняется, выдергивает одну из затычек и вкрадчиво интересуется:
— В самом деле, мистер Поттер?
Мальчик-Который-Ничего-Не-Слышал в ужасе подскакивает на месте — Северус еле успевает выпрямиться. Поттер смотрит дикими глазами сперва на него,
12
All you need is love… — «Все, что тебе нужно, — это любовь» (с) J.Lennon & P.McCartney — The Beatles, «Magical Mystery Tour», 1967
— Я… он… то есть…
— Благодарю, Поттер, я все понял, — тихо и угрожающе произносит мой крестный. — Марш в библиотеку и жди меня там.
Мерлин спаси и сохрани! Похоже, я все-таки умру первым. Жаль.
— Но…
— Я сказал: в библиотеку, — повторяет Сев с интонацией гадюки, которой наступили на хвост.
Поттер белеет еще больше и пулей вылетает за дверь. Кажется, мне уже никто не поможет.
Северус тихо прикрывает за ним дверь, поворачивается ко мне и все тем же убийственным тоном вполголоса объявляет:
— Драко, я жду объяснений.
Я могу только открывать и закрывать рот, словно выброшенная штормом на берег рыба.
— Не… мо… — пытаюсь выдавить я. Я так и не понял причину, но говорить мне не удается совершенно: горло просто не слушается. Даже писать почему-то проще.
Сев неожиданно тяжело вздыхает и садится на край поттеровской кровати.
— Ты что, и в самом деле не можешь говорить как следует?
Мне, разумеется, остается только кивать.
— Но с Поттером ты же как-то объяснялся?
Я опять киваю. А что я еще могу сделать?
— Как?
Я сползаю с кровати, с некоторым трудом забираюсь на стоящий у стола стул и демонстрирую крестному бумагу и карандаш по очереди.
— Ты можешь писать?
Я киваю — и в ту же секунду ощущаю приставленную к моему горлу палочку.
— Почему ты не сообщил мне сразу?
Я дергаюсь, собираясь развернуться, и палочка упирается мне в глотку. Замираю и чувствую, что мучительно краснею. Спохватившись, он отводит палочку чуть в сторону:
— Пиши.
«БОЯЛСЯ», — поспешно вывожу я.
— Чего?
«ЧТО ТЫ СДАШЬ МЕНЯ АВРОРАМ».
Мерлин, как же коряво получается! А ведь у меня был самый аккуратный почерк на курсе!
— И я должен тебе поверить? — хмыкает Северус. — Маловероятное развитие событий. Хотя… — он вдруг больно хватает меня пальцами за подбородок и наклоняется ближе: — Legilimens!
Я пытаюсь отшатнуться, но пальцы держат меня крепко, и у меня кружится голова, когда он начинает потрошить мое сознание. Весенние каникулы… я болтаюсь под дверью больничного крыла, где мой крестный третий день лежит без сознания… драка с Поттером накануне Прощального пира… моя лаборатория… ворвавшиеся авроры и два разноцветных луча, ударяющие точно в котел с зельем… И сердитая медсестра в аврорском медпункте, которой ни с того ни с сего сунули орущего младенца, и приезд Уизли сюда, на Буковую, и моя «переписка» с Поттером…
Я вдруг понимаю, что хватка ослабла, и мой рассудок вновь принадлежит мне одному. Северус, тяжело вздохнув, проводит большим пальцем по моей щеке:
— Мерлин мой, какой же ты еще ребенок… — махнув рукой, он садится на поттеровскую постель. — Как будто у меня нет способов тебя проверить.
Я вздрагиваю. Да уж, я только что в этом убедился на собственной шкуре.
— Извини, — Он, как и всегда, ничего не упускает. — Я должен был это сделать. Но если бы вы с Гарри не стали морочить мне голову, я бы не был так… резок.