9 подвигов Сена Аесли. Подвиги 5-9
Шрифт:
— По-моему, — сказал Гаттер, — они нас дурят. Конь здесь не пройдет.
— Может, они имеют в виду деревянного коня на колесиках, — сказала Амели. — Или шахматного. А дурить они не могут, это же труны[ 52 ]. Нам их во втором семестре давали. Я думала, зачет будет, вот их и выучила, а оказалось, что зачета нет, я думала зря, а оказалось...
— Не отвлекайся, — сказала Мерги, — где хочуги? Амели дочитала камень до конца и замотала головой:
— Нету! Ни слова про хочуг нет! Значит, и хочуг тут нет, потому что это труны,
52
Труна — «Руна Правды», образовано от английского «True» («Правда») и неизвестно какого «Руна». Специальное письмо, с помощью которого можно писать правду, только правду и ничего, кроме двух перечисленных выше вещей. Не получило широкого распространения, так как оказалось совершенно неприменимо в деловой переписке, юриспруденции, предвыборной агитации и любовных романах.
— Врать не могут, — сказал Порри, — но и говорить всю правду не обязаны, правда? Надо разметить все направления, тогда тот ход, о котором труны умалчивают, и приведет нас к хочугам.
— Как долго! — возмутилась Пейджер. — И вообще, это неправильный камень! Я сто книг прочитала по истории, там на путевом камне всегда четко писали: «Прямо пойдешь — сам погибнешь...»
— Стоп! — Порри поднял указательный палец. — Прямо! Амели, написано там что-нибудь про «прямо»?
— Нет. Так ведь и хода прямо тоже нету...
— Я же говорила, это не камень, это дверь! — закричала Мергиона. — Джи-джи-джах!
И малолетняя ниндзя с недетской силой врезалась ногами в мрамор. Раздался гулкий звук.
— Точно! — согласился Порри. — Вход к хочугам там! Только... Мергиона! Хватит! Достаточно! Все! Обожди! Эта дверь открывается наружу! Дай я ее подцеплю...
Плита заскрипела и неожиданно легко распахнулась, открыв узкий темный лаз. Светлячок-переросток затрепетал и шмыгнул в левый верхний проход.
— Куда, глупенький? — крикнула ему вслед Амели. — Там же взрывные работы!
Югорус Лужж видит свет
— Берите-берите! — приговаривал Горландец, дрожащими руками протягивая Клинчу пачку денег.
— Клинч, не вздумайте их брать! — приказывал Лужж.
— Да я не собираюсь! — кричал Клинч, уворачиваясь от Горландца. — Да уйди от меня со своими деньгами! Да отцепите же его от меня!
— Я, наверное, заболел, — чуть не плакал водитель. — Берите-берите! Что со мной? Я, наверное, умираю, поэтому мне не нужны деньги...
— Я, наверное, его сейчас убью! — сатанел майор. — И засуну эти деньги ему в могилу!
Противоестественной сцене положил конец Браунинг, который хлопнул себя по лбу четками и произнес:
— За-мотка [ 53 ]!
Горландец быстро спрятал деньги и бросил на пассажиров оценивающий взгляд.
— Желаете экскурсию по окрестностям? Всего триста штук, смехотворная цена. Или вы идете по окрестностям пешком, а я жду здесь? По совершенно смешному тарифу пять штук за минуту простоя. А может, вы хотите посмотреть фигуры высшего пилотажа?
53
Заклинание, отменяющее действие заклятия От-мотка. А вот в мудловской армии все наоборот — команда От-ставить отменяет команду За-ставить.
— Пожалуйста, не смешите нас, — сказал Браунинг.
— Проваливай, — пояснил Клинч.
— А то заплатишь штраф за стоянку в неположенном месте, — добавил Асс.
Водитель с лицом человека, который только сейчас узнал, что мир жесток, а люди злы, забрался в повозку.
— Вот понадобится вам куда-нибудь поехать, а меня рядом не будет, вот тогда я на вас посмотрю.
С этим парадоксальным заявлением Горландец щелкнул кнутом, лошадиные силы щелкнули зубами, и повозка унеслась к бледнеющему краю неба на востоке.
Из кустов выбрался Рюкзачини. Пока экспедиция избавлялась от таксиста, летописец успел умыться предрассветной росой (и где только нашел?) и пришел в свое обычное ненормальное состояние духа.
— Враг повержен и бежал? — спросил он, глядя вслед таксисту. — Что ж, пусть бежит, проклиная судьбу, чтобы в убогом укрытии до конца жалких лет влачить унылое существование...
— Помолчите, Бальбо, — попросил Лужж. — Мы пытаемся найти детей.
Спасатели посмотрели на тропинки, разбегающиеся (только их и видели) от указателя.
— Я все придумал, — сказал Фантом. — Сейчас разделимся, и каждый пойдет по своей тропинке. Я с Харлем, его одного отпускать нельзя. И Лужжа нельзя. И Клинча, за ним глаз да глаз нужен. Бальбо можно, но он сам за кем-нибудь увяжется. Браунинга тоже можно одного отпустить, но я бы не рисковал. В общем, все вместе и пойдем. Только надо придумать, куда.
— Что, туристы, призадумались? — подал голос указатель. — Не знаете, куда податься? Думали, тут все для вас? Ан нет! Не видно ничего, не слышно, некуда идти, вот вам, туристы!
— Не слышно, да, — сказал Лужж. — А вот с видимостью можно кое-что сделать... Дальнозоркус!
— «Верховный Маг бросил проницательный взгляд на одну из горных тропок, — продекламировал Бальбо. — И тотчас же, не в силах более противиться напору белого волшебства, ему открылся Путь!»
Ректор поводил головой, кивнул и уверенно зашагал по самой замусоренной тропинке. За ним последовали остальные спасатели.
— Как?! — заскрежетал указатель. — Как он догадался?
— «Могучим взором Великий Маг узрел Тайный Знак, оставленный ему Великим Героем», — на ходу объяснил Бальбо.
Догнав экспедицию, литератор довольно долго шел молча, предаваясь внутренней борьбе. Наконец, не выдержав, дернул Лужжа за край балахона.
— А все-таки почему мы пошли этой дорогой?
— Я увидел свет, — охотно объяснил Югорус.
— Я так и думал! — воскликнул Бальбо. — «Великий Маг увидел Свет! Свершилось то, ради чего он положил на алтарь служения годы борьбы...»
— Да нет, я...
— Вы правы, я ошибся. Надо «годы служения на алтарь борьбы...»
— Я не в том смысле, — сказал Лужж. — Свет впереди, вон там, видите? Правда, этот свет может и не иметь отношения к детям...