90-е: Шоу должно продолжаться 8
Шрифт:
Наташа прикрыла лицо руками и захихикала.
Глава 20
Самым информативным источником насчет этого самого телеведущего оказалась внезапно Наталья Ильинична. Она заглянула в нам в офис, как раз, когда Наташа в красках пересказывала мне интервью с одним чиновником, который пришел на эфир напыщенным и надутым, но под градом хитрых вопросиков и подколок ведущего и зрителей превратился в заикающееся чмо, лепечущее нелепые оправдания.
— Вы про Димочку Первухника говорите? — спросила Наталья
— Блин, меня же Ира предупредила… — прошептала Наташа. Но было поздно. Директриса уже вошла и удобно устроилась на одном из стульев.
— Очень люблю его передачи! — с чувством сказала Наталья Ильинична. — Такие умные и тонкие вопросы задает, такой интеллигентный мальчик…
— Дааа? — саркатично проговорила Наташа. Но Наталья Ильинична уже оседлала своего любимого конька.
— Я ведь его знала еще с первого класса, — заявила директриса. — Он всегда был любознательным и очень ласковым. А как он умел слушать, вы не представляете! Другие дети непоседничают, смеются, отвлекаются. А Димочка смотрит внимательными глазками и улыбается…
Наташино лицо стало страдальческим, но видел это только я. Впрочем, эмоций Наташи я не разделял, потому что Наталья Ильинична говорила как раз на интересующую меня тему. Правда, выдавала она гораздо больше информации, чем мне хотелось знать. Но лишнее несложно отсечь. Так что я смотрел на нее внимательным взглядом и улыбался.
Детские шалости, кружок «Умелые руки» и то, как юный гений исправлял единственную четверку в своем табеле, я честно пропустил мимо ушей. Зато когда Наталья Ильинична перешла к временам, более близким к настоящему, внимательность моя стала неподдельной.
В результате я стал обладателем огромного количества информации про Димочку Первухина. Можно сказать, весь его карьерный путь, начиная от автора заметок в газете «Новокиневская правда», в которой он начал писать еще до того, как закончил школу, до ведущего самой рейтинговой программы местного телевидения.
Но главное, что я вспомнил кое-что важное об этом человеке. Вообще-то он должен был погибнуть не то в девяносто втором, не то в девяносто третьем. В прошлом-будущем я видел как-то про него передачу. В которой его воспевали как героя, который не побоялся местного авторитета Игоря Мельникова, влез каким-то образом в его дела, и даже не побоялся программу выпустить с журналистским расследованием. Вот только не боялся он зря, потому что на следующее утро после скандального эфира, его тело нашли на отмели Киневы. С десятком пулевых ранений.
«Интересно, — думал я, слушая пересказ очередного интервью Димочки. — Но ведь нет никакого Игоря Мельникова. И Ильи Мельникова тоже нет. Только Иван. Получается, что его теперь никто не застрелит, и он честно доживет до двадцать первого века вместе со своей передачей?»
Вместе с этой мыслью мне в голову немедленно пришла еще одна идея о том, с кем мне еще следует поговорить. С Иваном, конечно! Он ведь наверняка знает этого Димочку. Ну и заодно можно его попросить натаскать «ангелочков», чтобы они в прямом
— Наталья Ильинична, а вы, случайно, не записывали его программы? — участливо спросил я, когда речь директрисы ненадолго прервалась.
— Ой, да что ты, Володенька! — она махнула рукой. — Это же нужен этот… видеомагнитофон. А у меня-то он откуда? У меня дома даже телевизор черно-белый…
В этот момент я потерял интерес к дальнейшей беседе, тем более, что Наталья Ильинична начала повторяться и снова перешла к детству нашего героя. То есть, телеведущего.
«Кстати, а чего я вообще напрягся? — подумал я и посмотрел на Наташу. — Из-за карт Таро?»
В общем-то, ничего страшного на самом деле не произойдет, если «ангелочки» наплетут какой-нибудь чуши. Или вообще явятся на прямой эфир пьяными. У рокеров в этом смысле довольно много свободы, никто не ждет от них ни особых ораторских талантов, ни высоких моральных качеств, так что…
Я тряхнул головой, отгоняя призрак лени, которому как-то резко захотелось спихнуть с меня еще одно замаячившее дело. Я выдал себе мысленного леща и собрался. Очень хотелось пустить все это дело на самотек. Типа, мое дело — довести «ангелочков» до съемочного павильона, а там уже пусть сами выкручиваются.
Нет. Ни фига это не так.
Наташа принесла в клювике еще один могучий инструмент продвижения и раскрутки. Просрать его по-тупому — это последнее, что мне требуется. Так что надо поступить умнее. И отнестись к этому со всей серьезностью. Иначе предсказание этих ее дурацких карт насчет ссоры и потери точно рискует стать реальностью.
— Володя, вы меня слушаете? — спросила Наталья Ильинична.
— Ой, простите, отвлекся, — виновато развел руками я. — Со мной бывает иногда.
— Ох, вам ведь, наверное, работать надо! — вдруг засуетилась директриса. — А я вас тут заболтала глупостями своими!
— Да нет, что вы, очень интересно! — с нескрываемым сарказмом сказала Наташа.
— Так мне тоже нужно сейчас… — сарказм Наталья Ильинична не понимала на наше счастье. — Надо мне…
И директриса спешно направилась к двери.
— Наверное, по телевизору что-то интересное началось, — хихикнула Наташа. — Димочка ее обожаемый Первухин выступает…
— Слушай, Наташ, а ты сегодня вечером что делаешь? — спросил я.
— Ничего, — сказала Наташа. — Ну, то есть, буду заниматься массой всяких неинтересных домашних дел. А что?
— Да просто я уже который день откладываю визит в рок-клуб, — усмехнулся я. — Мне надо набрать несколько групп для концерта на днюха Француза, и я подумал, что если ты поработаешь моим надсмотрщиком, то я перестану увиливать.
— Есть быть надсмотрщиком! — Наташа с готовностью вскочила. — Можно хоть прямо сейчас поехать?
— Куда еще поехать? — дверь нашего офиса открылась, на пороге появилась Ирина. В распахнутом пальто из-под которого виднелся деловой брючный костюм. Надо же, а я и не заметил, как Иришка сменила стиль. Постепенно обрастает авторитетом, даже впечатление от нее уже совсем другое…