999. Число зверя
Шрифт:
— Но ты меня не любишь?
В голосе послышались резкие нотки.
— Может, и полюблю. Дай мне время. Его ответ Луизу не устроил.
— Не тяни слишком долго, Дэнни. — Она встала и прошла в маленькую ванную. Закрыла за собой дверь. Дэнни показалось, что оттуда донеслись всхлипывания. Но вернулась она с сухими глазами, улыбаясь.
— Есть будем в ресторане. Надо отпраздновать.
— Отпраздновать что? Я, знаешь ли, не в форме.
— Отпраздновать нашу любовь. Ни о чем не беспокойся, я все сделаю сама. — Она надела на него
— Если кто-нибудь заглянет под пальто, то решит, что я — извращенец, направляющийся на школьный двор.
— Положись на меня. — Луиза усадила его в машину и привезла в полутемный ресторан, где они выбрали столик в дальнем углу. С ее помощью он заказал суп, пудинг и кофе. Блюда выстроились перед ним, словно солдаты, каждое с толстой соломинкой.
Он не ожидал, что эта вылазка в город ему понравится. Однако настроение его значительно улучшилось.
Правда, по возвращении домой вновь навалилась тоска. На определителе высветился телефон Ифетао.
— Не отзванивай ей, — сказала Луиза.
— Это мой дом, — ответил Дэнни. И едва не добавил, что живут здесь по его правилам. Когда же он набрал ее номер, механический голос ответил, что «этот номер временно не работает». — Надо бы к ней съездить. — Дэнни повернулся к Луизе. — Возможно, она звонила по делу.
— Нет, — покачала головой Луиза. — Не надо тебе к ней ехать — Ты меня отвезешь?
— Нет.
В голосе слышалась злость, и он дал задний ход.
— Может, завтра.
— Нет. Никогда.
Они еще немного поговорили, а потом он решил, что пора спать.
На этот раз Ифетао к нему не пришла.
Дэнни проснулся, слыша, чувствуя, как ломаются пальцы на ногах. Сначала мизинцы изогнулись, дернулись и переломились, как сухие ветки под тяжелым сапогом. Потом вторые пальцы, третьи, боль все нарастала, очередь дошла и до больших.
Хрясть!
Он закричал во сне.
Только это был не сон.
Начали вибрировать кости стопы правой ноги, затем согнулись, словно на них что-то давило. Боль все усиливалась. И в животе у него что-то начало рваться. Он попытался дотянуться до ног, помассировать их. Ничего не вышло: руки по-прежнему его не слушались.
Он все кричал, а под его крики ломались и ломались тоненькие косточки стоп.
Появилась Луиза с теплыми полотенцами, вытерла его потное лицо, завязала стопы, чтобы смягчить боль.
— Ничего, ничего, — шептала она. — Все будет хорошо. Мы справимся и с этим.
— За что? — стонал он. — За что, за что, за что… — Он замолчал: перехватило дыхание.
— Больше она тебя не тронет.
В конце концов до него дошел смысл ее слов.
— Ифетао?
— Конечно. — Луиза вновь вытерла с его лба пот. — Отдыхай. Старайся ровнее дышать. Какое-то время ты не сможешь ходить. Но не волнуйся. Я обо всем позабочусь.
Его словно пронзило молнией.
— Уиззи, та штуковина, которую Иффи оставила на крыльце. Которую ты положила в укромное место. Я думаю, ее лучше уничтожить.
— Я это уже сделала, любимый.
— Хорошо. — Он покачал головой. Мысли путались, он никак не мог найти нужных слов. — Я никогда не верил в черную магию.
— И не надо в нее верить. Но иногда она срабатывает. Он начал проваливаться в темноту, надеясь там обрести спасение от боли. Луиза что-то сказала.
— Что? — переспросил он.
— Река Стикс широка и глубока, — повторила она. — В ней очень много ненависти. — И тут же словно переключила телевизионные каналы. — Коты вылезли. Я их покормила. Кажется, я им понравилась.
— Что ты имела в… — Он не договорил. Его окутала благословенная темнота.
Проснувшись вновь, Дэнни не смог шевельнуться. Луиза сидела рядом с чашкой кофе наготове. Помогла выпить ее маленькими глоточками.
— Боюсь, ноги у тебя не очень.
— Они болят, как и плечи, — прошептал он.
— Какое-то время тебе придется побыть дома. — В голосе слышалось сочувствие. — Но я уверена, что все образуется.
— Зато нам не придется ехать к Ифетао. — Дэнни попытался улыбнуться.
— Это точно. Да и смысла в этом нет.
— Ты о чем?
— Эта женщина ненавидела тебя. Помнишь фигурку, которую я уничтожила? Ту, которую она оставила на крыльце. Ее назначение — превратить тебя в импотента. Наверное, она решила, что ты этого заслуживал. — Луиза вздохнула. — Но не имела права так поступать.
Дэнни попытался поднять голову, чтобы посмотреть на Луизу. Его пальцы поползли по одеялу, как пауки-калеки.
Ее взгляд упал на его руки.
— Осторожнее. Как бы то же самое не произошло и с пальцами рук. Всеми десятью, включая большие. — Но тут же она ослепительно улыбнулась. — Но я говорила тебе, что могу печатать с голоса. Все у тебя будет в порядке.
— Что ты такое говоришь? — пробормотал он.
Внезапно взгляд его упал на комод за ее спиной. Там стояла его фотография в металлической рамке. Но теперь к рамке привалилась какая-то фигурка, напоминающая куклу Кена, с перевязанным телом, руками, ногами. Повязки эти неестественно выгибали конечности. Особенно сильно они перетягивали плечи, стопы, кисти.
И вот тут, несмотря на боль, он таки начал осознавать, что с ним происходит. Уиззи любила его.
Она заговорила, словно прочитав его мысли.
— Дэнни, я буду любить тебя всегда. Я не позволю ей причинить тебе вред. Ничего у нее не выйдет. Я позабочусь о тебе. Можешь на это рассчитывать.
Подступало забытье, и он понимал, что обратного пути уже не будет.
Сознание уходило, и Дэнни не знал, как удержать его. Но успел понять, о чем говорит ее холодная улыбка.
Любовь всегда побеждает ненависть.