999999999 маны - Том 5
Шрифт:
— Что там происходит? — Рубан вгляделся в бинокль.
— Они рядом, — кивнул Карлов. — Буквально в упор. Не знаю, что происходит, не знаю, что они делают… там огонь и эти мертвецы… Но они рядом.
Рубан почти не удивился, когда позади него щёлкнул затвор. Снова.
На этот раз никто не собирался целиться; Рубан успел уклониться только потому, что тоже хорошо знал Карлова и Укольцева. Достаточно хорошо, чтобы понять: Карлов обращался не к нему.
— Что за дилетантизм, —
— Кто знал, как пойдёт дело, — Карлов, не торопясь, вытащил ещё один пистолет. — Рубан, ты же понимаешь, что…
Укольцев тоже попытался уйти в сторону, но Рубан оказался проворней. Два движения — и вот собственный же пистолет КОБРовца оказался прижат к его голове.
— Давай, Карлов, стреляй, — прохрипел Рубан. — Убьёшь напарника?
— Любой, кто служит в КОБР, знает, что может погибнуть смертью храбрых, — пожал плечами Карлов. — Смерть друга будет трагедией для меня. Смерть Люция и Марка Ротта — необходимость для всей Республики. Что один, что второй — угроза национального масштаба…
Идиоты, подумал Рубан. Идиоты, вы даже не знаете, что пытаетесь сделать. Или знаете?..
Какая к чёрту разница. И сколько можно играть в поддавки, блефовать, но не стрелять…
Пора стрелять.
И Рубан выстрелил.
Поначалу мне казалось, что ничего не получится. Что Люций отбросит меня, что занесёт руку для удара, и…
…скверна вливалась в меня. Казалось бы, куда уж больше — но она прибывала и прибывала; казалось, что мой мозг разорвётся от боли, и в то же время я чувствовал себя сильнее, чем когда-либо.
Больше скверны — сильнее осквернённые, так? А если скверны будет меньше? Если она вся войдёт в меня?
Император пытался трепыхаться, но, пока я набирался мощи — он лишь слабел. Я крепко схватил его за горло, почти не чувствуя сопротивления.
Я знал, что там, за моей спиной, останавливаются зомби, теряя энергию, которая заставляла их двигаться после смерти, забывая отданные им приказы. Знал, что это — конец для Люция.
И, судя по взгляду, Император тоже знал, что это конец.
Я выполнил то, что обещал. Исправил то, что произошло по моей вине — по крайней мере, самую важную часть. Оставалось, конечно, очистить от скверны и столицу, но я знал, что сделаю это — с Гьяллархорном или без.
Жаль, конечно, что эта идея не пришла мне в голову раньше. Но… Иногда уроки нужно выучить, а идеям — дать дозреть. Возможно, в другое время, в другом месте, а главное — при других обстоятельствах у меня бы не появилось такого шанса, какой был сейчас.
Скверна продолжала вливаться в меня прямым потоком. Я знал, что выдержу.
Эпилог: сразу после
…дотлевающие здания бараков
Тела мертвецов стали… просто телами. Без скверны, что питала их, без воли Императора (я не хотел называть его Люцием, тем более, что он и сам отверг это имя). Они лежали повсюду, тут и там — целые и нет, обгоревшие, подгнившие. Самой омерзительной была мумия, лежавшая у моих ног.
Живые… живые стояли чуть в отдалении от нашей троицы. Рядом с нами находилась лишь Марианна, до сих пор не сказавшая ни слова — и тело Родиона. Неужели он всё-таки…
— Марк, — Элиза беспокойно поглядела на меня. — Ты в порядке?
Я пожал плечами.
— Бывало и хуже.
— Сколько… её в тебе теперь?
— Не больше, чем было в первый раз, — отозвался я. — Не то, чтобы к этому можно было привыкнуть, но, во всяком случае, это не в новинку.
Мне понадобится бункер — крепкий бункер, снабжённый печатями, не пропускающими скверну наружу — и пистолет. Десяток раз выстрелить себе в голову, и этого хватит, чтобы перестать быть атомной бомбой с руками и ногами. Может, два десятка, три или четыре… Точно я не мог предположить.
Будет больно. Но это лучше, чем держать всё в себе, так сказать.
Конечно, какая-то толика… останется. Та, что обеспечит мне бессмертие. Приятная штука, если вдуматься.
Тина и Сара подошли к нам быстрыми шагами; они приехали в самый разгар сражения и, если честно, помогли. В какой-то момент Император нашёл в себе силы призвать зомби на помощь, и если бы не подмога, которую они привели — меня могли бы просто прервать.
— И что дальше? — Тина закурила. Судя по тому, что сигареты были незнакомой марки, пачку она позаимствовала у кого-то из республиканцев.
— Ты спрашиваешь меня? — я махнул рукой. — Война не закончилась, а вокруг нас — солдаты двух армий. Вот они точно не знают, что дальше.
Что до солдат, то… никто не стрелял, никто не подходил друг к другу. Все явно были растеряны произошедшим.
— Это ведь… — указала Сара на Марианну, которая явно хотела заговорить — но не решалась. — Местная принцесса? Видела её на твоей «казни», Марк.
— А ты — глава повстанцев из Альянса? — нашлась с ответом Марианна.
Сара пожала плечами.
— Так уж вышло. Никогда не рвалась в собеседники к принцессам, но жизнь решает за нас.
Марианна открыла рот, закрыла его, покачала головой и перевела взгляд на меня. Она махнула в сторону предмета на порванной цепочке.
— Марк. Мы… почти не знакомы, но ты, по сути, спас страну, и…
— Не за что, — усмехнулся я. — Я только разгрёб то, что сделал.
Лучше не думать о людях, погибших тут, и о том, какая доля моей вини в их смерти. Лучше… не думать. Впрочем, большая часть вины всё-таки лежала на Родионе — и это успокаивало.