А чем Россия не Нигерия?
Шрифт:
Кризис садоводства в России начался давно. Площадь садов в РСФСР достигла наибольшей величины в 1968 году, и с тех пор устойчиво сокращалась. В постсоветской России темпы этого сокращения ускорялись примерно до 1997-1998 годов. Затем они снова замедлились. Но по-прежнему площадь, занятая под садами и ягодниками, уменьшается. Новых садов в России сажают меньше, чем вырубают старых.
Причём уменьшаются площади именно под товарными садами. На садовых и приусадебных участках картина противоположная. Количество их сильно выросло по сравнению с 1968 годом. И посадки плодовых деревьев и ягодных кустарников тоже расширились, хотя и в меньшей степени. Дело в том, что у самых богатых и самых бедных владельцев участков никаких садов и ягодников зачастую нет. Некоторые из «новых русских» ориентируются на западные образцы и разбивают на своих дачах газоны или высаживают декоративные хвойные, а плодовые и ягодные культуры не сажают. В то же время
Но почему неуклонно сокращаются площади товарных садов? В чём дело? Может, в холодной зиме? Ведь плодовые и ягодные культуры — всегда многолетние растения, и потому их продуктивность действительно зависит от условий зимовки. Этим они принципиально отличаются от яровых зерновых, зернобобовых и подавляющего большинства овощей, для которых температура холодного периода вовсе не имеет значения.
Для начала выясним особенности товарного плодоводства в России. Оно в советский период развивалось как «яблоководство». Это не преувеличение: доля яблони в товарных — колхозных и совхозных — садах в 1980-х годах превышала 80%. И с тех пор положение существенно не изменилось, поскольку в 1992-1996 годах садов почти не сажали, а в последующие годы посадили сравнительно немного. При этом подавляющее большинство составляют яблоневые сады на сильнорослых семенных подвоях. В основном за последние годы стали появляться слаборослые сады на клоновых подвоях, а в виде совсем редкого исключения — посадки колонновидных яблонь. Но они пока не делают погоды в российском садоводстве.
Пару лет назад я слушал доклад директора одного из садоводческих ОПХ (опытно-производственного хозяйства), расположенного в Курской области. «В нынешнем году, — рассказывал директор, — у нас в хозяйстве небывалый урожай яблок. Я пятнадцать лет работаю, а такого благоприятного для яблони года никогда не было. Так не знали, как собрать урожай. Купили молдаван — 51 человек, по 4 тысячи каждый. С их помощью с трудом, но собрали».
Рассказ внешне смешной, а по сути — страшный! Курская область всё-таки принадлежит к чернозёмной полосе, где деревня не до такой степени обезлюдела, как на Севере и во многих районах средней полосы. Но и там собирать урожай яблок, как выясняется, некому! Так что директору пришлось покупать молдаван. А что, если завтра цена на молдаван вырастет? Да, сегодня Молдавия официально признана беднейшей страной в Европе. (Заметим в скобках: самой холодной в Европе эту страну не назовёшь.) Но совсем необязательно так будет всегда! Если же молдаване «подорожают», то, выходит, урожай яблок в российских садах вообще пропадёт? Ведь уже и теперь большой урожай кажется директору едва ли не катастрофой!
Бывает и гораздо хуже. В 1992 году один из моих друзей поступил на работу в фирму, арендовавшую 200 га совхозного сада. Перед этим сад пять лет не давал урожая! Под руководством моего приятеля (незадолго перед этим окончившего Тимирязевку и ещё не утратившего юношеского максимализма) сад впервые за много лет обрезали по всем правилам. Для этого пришлось приглашать тимирязевских студентов. Совхозное начальство не хотело их селить, и эту проблему решили с большим трудом. Затем провели опрыскивание нитрафеном против комплекса вредителей и болезней. При этом случился не совсем приятный эпизод. Для опрыскивания мой друг пригласил местных жителей, обитателей 101-го (считая от Москвы) километра. Все — с опытом отсидки. Но он им платил за работу с раннего утра до 12 часов как за полный рабочий день, и они поверили в него. Почки на деревьях уже вот-вот должны были распуститься, и возникла опасность ожога их ядохимикатом, поэтому мой приятель распорядился опрыскивать однопроцентным раствором нитрафена. Но тут наблюдать за опрыскиванием явился главный агроном совхоза и стал убеждать рабочих, что нитрафена надо насыпать в 3 раза больше. По книгам так и следовало! Но так как опрыскивание проводили в далеко не оптимальные сроки, то трехпроцентный раствор нитрафена непременно сжёг бы все почки, и урожай был бы потерян. Этого ли хотел совхозный агроном? Скорее всего — да! Не весь совхозный сад был сдан в аренду, и если бы начальство увидело обильное цветение сада, то заставило бы агронома собирать урожай. А урожай ему было некем собирать... Отсюда и попытка сжечь почки в арендованной части сада. К счастью, рабочие не стали слушать агронома. Моему другу они верили больше.
Летом деревья ломились от урожая! Но...
Такие случаи не единичны. В сильнорослых садах проблема сбора урожая вообще стоит очень остро и удовлетворительного решения не имеет. Что собирать плоды с сильнорослых деревьев тяжело и неудобно, знает каждый владелец садового участка (кроме тех, кто уже давно выращивает яблони на карликовых и полукарликовых подвоях). Нужны лестницы, и притом всё равно в большинстве случаев все яблоки собрать не удаётся. Часть плодов падает и бьётся об землю. Такая падалица, конечно, пригодна уже исключительно на переработку. А с рыночной точки зрения её следует относить к потерям урожая.
Способ избежать всех этих трудностей и потерь известен давно. Это прививка яблонь на слаборослые подвои.
В плодоводстве принято называть очень слаборослыми подвои, на которых высота деревьев не превышает 2 м. Просто слаборослые подвои ограничивают высоту яблони 2-3 метрами. Полукарликовыми называют подвои высотой от 3 до 4 м. И среднерослые подвои — те, на которых деревья достигают 4-5 м. Но очень часто все эти группы объединяют под общим именем слаборослых подвоев. В старых книгах их называли карликовыми, но сейчас от этого термина отказались.
Все слаборослые подвои — клоновые. Это означает, что их размножают вегетативным путём — черенками или отводками. Поскольку клоновые подвои генетически совершенно однородны, сад из привитых на таком подвое деревьев оказывается выровненным по высоте. В саду на семенных подвоях (а сильнорослые подвои — это сеянцы либо культурных сортов, либо дикой яблони) добиться такого в принципе невозможно.
Слаборослые яблони — отнюдь не новинка. Первоначально предковые формы современных слаборослых подвоев были просто сортами народной селекции. Такие сорта яблони (часто даже не древовидные, а кустовые) издревле выращивали в Закавказье, особенно в Грузии, а также в Турции, Иране, Туркмении, Узбекистане. Разводили их, как и сильнорослые сорта, ради плодов. А размножали черенками либо отводками. В XVI веке слаборослые яблони попали в Западную Европу. И там додумались использовать «карлики» в качестве подвоев для других сортов.
До ХХ века яблони на слаборослых подвоях выращивали чаще в декоративных целях или как диковинку, но затем ими заинтересовались всерьёз. Появились товарные сады на слаборослых подвоях. Однако их выбор был беден, а недостатки — существенны. В начале ХХ века в европейских садах использовали всего две слаборослые «парадизки» и четыре среднерослых «дусена». И ни один из этих подвоев не соответствовал полностью тем требованиям, которые предъявляло промышленное плодоводство.
Поэтому в 1920-1930-х годах в Англии начали систематическую селекцию клоновых подвоев. В короткие сроки было получено много новых форм. Причём если старые европейские «парадизки» и «дусены» практически ничем не отличались от исходных грузинских, армянских и азербайджанских сортов, то новые селекционные подвои (такие, как слаборослый М 27, полукарликовые М 26, ММ 102 и ММ 106, среднерослые ММ 104 и ММ 111) во многом их превосходили.
В 1950-1960-х годах плодоводы Западной Европы почти полностью перешли на слаборослые сады. У нас на это реагировали крайне слабо. И чиновники, и столпы официальной сельхознауки (с 1948 по 1964 год всецело проникнутой лысенковским духом да и потом медленно от него освобождавшейся) смотрели на происходящее как на некое западное «чудачество», не имеющее отношения к нашей стране.
Нельзя сказать, что в СССР не сажали садов на слаборослых подвоях. Небольшое число таких садов имелось ещё в дореволюционной России, в основном в Крыму и на Кубани. В 1930-х годах преимущественно в тех же регионах заложили ряд крупных совхозных яблоневых садов на «дусенах» с примесью «парадизок». Однако эти насаждения довольно сильно пострадали в исключительно суровые зимы 1953/54 и 1955/56 годов. Надо отметить, что корневая система старых «дусенов» и «парадизок» действительно обладала заметно меньшей морозостойкостью по сравнению с «сибирками», «китайками» и даже сеянцами среднерусских культурных сортов. Это естественно, если вспомнить о южном происхождении слаборослых подвоев. Разумным решением было бы широкое развёртывание селекционной работы с целью получения более зимостойких клоновых подвоев. Эти делом в последние годы жизни увлёкся И.В. Мичурин. Но после смерти Мичурина клявшиеся именем великого селекционера многочисленные мичуринцы его работу... свернули. И в 1970-1980-х годах у нас даже на юге продолжали закладывать сады на сильнорослых семенных подвоях, хотя их бесперспективность уже стала очевидной.