А что будет со мной?
Шрифт:
Я задумчиво допил кока-колу.
– А вдруг Эссекс останется недоволен… что мне грозит тогда?
– То есть если ты не уложишься в три месяца?
– Вот именно.
Олсон закурил очередную сигарету. Я заметил, что руки у него подрагивают.
– Тогда, вероятно, пиши пропало. Я сказал ему, что успеть можно. В случае срыва графика нас обоих вышвырнут вон. – Он глубоко затянулся. – Мне крупно повезло с этой работой, Джек. В наше время первоклассных летчиков пруд пруди. Эссексу стоит только поманить, и они сбегутся со всех сторон.
– Вы сказали про пятнадцать
Олсон не сводил глаз с кончика сигареты.
– Вроде так. – Он посмотрел на меня, потом отвел глаза. – В конце концов, Джек, раз ты сейчас все равно не у дел, это совсем неплохо, а?
– Да, неплохо.
Мы посидели молча, потом он сказал:
– Давай съездим на аэродром. Оглядишься там и скажешь свое мнение. Через три часа у меня вылет с шефом в Нью-Йорк, так что времени в обрез.
– Берни, – предупредил я, – прежде чем я приступлю к работе, хотелось бы, чтобы часть денег была переведена в мой банк. Я на мели.
– Не возражаю, сделаем. – Он встал из-за стола. – Поехали.
Тут дело нечисто, говорил я себе, сидя в «ягуаре». Но что мне терять? Три тысячи семьсот пятьдесят долларов за три месяца работы – вполне приличные деньги. А если дело не выгорит, всегда есть в запасе «Локхид». И все-таки меня не покидала тревога. Человек, сидевший рядом, был не тот славный полковник Олсон, которого я знал когда-то. Прежнему Олсону я доверял как себе. За него и жизнь не жалко было отдать, а теперь он другой. Он странным образом переменился, и это не давало мне покоя. Я не мог понять, в чем состоит перемена, но ждал какого-нибудь подвоха, а это ни к черту не годится.
Аэродром Лейна Эссекса находился милях в десяти за городом. Над большими воротами, перетянутыми колючей проволокой, висел щит с надписью: «ЭССЕКС ЭНТЕРПРАЙЗЕЗ».
При въезде Олсона почтительно приветствовали двое охранников в темно-зеленой форме и с револьверами на боку.
Обычные аэродромные постройки выглядели ново, современно и весело. На контрольно-диспетчерском пункте копошились люди. Они тоже были одеты в темно-зеленую форму.
Олсон вырулил на взлетно-посадочную полосу и наддал газу. Примерно через полмили я увидел большое облако пыли, и Олсон сбавил ход.
– Приехали, – сообщил он и остановился. – Давай-ка, Джек, я обрисую положение поподробней. Все работы я организовал – это ты уже знаешь. Твое дело – следить, чтобы они не стояли на месте. Меня пугают забастовки. Здесь занято около тысячи шестисот человек, в основном – цветные. Спят они в палатках, рабочий день – с семи утра до шести вечера, обеденный перерыв – два часа. Учти, во второй половине дня здесь настоящее пекло. Командует ими Тим О'Брайен. Он будет подчиняться тебе. Я уже предупредил его о твоем приезде. Мужик вроде нормальный, но я не слишком-то доверяю ирландцам. Значит, он присматривает за рабочими, а ты – за ним. Сам с рабочими не связывайся. Потом не оберешься хлопот. О'Брайен им по душе. Все усвоил?
Я в недоумении уставился на него:
– Так
– Я же сказал. Приглядывай за О'Брайеном. Ходи по стройке. Если заметишь, сачкует кто, скажи О'Брайену. Смотри, чтоб не смывались раньше шести.
Он вылез из машины и быстро зашагал к облаку пыли. Озадаченный, я пошел следом. Как только миновали пыльную завесу, я неожиданно увидел, что вокруг кипит работа. Штук двадцать бульдозеров разравнивали землю. Множество людей орудовали лопатами, ворочали валуны, распиливали электропилами поваленные деревья. Неподалеку стоял грейдер, и густо воняло гудроном.
Откуда ни возьмись перед нами возник низкорослый толстяк в грязных мешковатых штанах защитного цвета и мокрой от пота рубахе.
– День добрый, полковник, – поздоровался он.
– Как подвигаются дела, Тим? – спросил Олсон.
Толстяк ухмыльнулся:
– Как в сказке. Парни с утра свалили тридцать пихт. Сейчас готовим их к вывозу.
Олсон обернулся ко мне:
– Джек, знакомься… Тим О'Брайен. Будете работать вместе. Тим… это Джек Крейн.
Пока он знакомил нас, я разглядел О'Брайена. Тот был крепко сбит: широкая кость, мышцы и сало; лет сорока пяти, лысоватый, с грубыми чертами лица, уверенным взглядом голубых глаз и твердой линией рта. Такой человек не мог не понравиться: трудяга, надежный, – и я с удовольствием протянул ему руку.
– Тим… ты тут разобъясни Крейну что к чему. Мне пора. – Олсон виновато зыркнул на часы. – Выдели ему домик и джип.
Поблизости раздался взрыв такой силы, что я подскочил.
– Взрывные работы, – усмехнулся О'Брайен. – Скальных пород много.
Олсон похлопал меня по плечу.
– Джек, мне пора ехать. Увидимся через три дня. Тим позаботится о тебе.
Он повернулся и пошел к «ягуару».
О'Брайен глянул на часы.
– Обождите минут десять, мистер Крейн, и пойдем устраиваться. Я только прослежу, чтоб мужиков накормили обедом. – И он оставил меня одного.
Я огляделся вокруг. Расчистка местности шла полным ходом. Укладчик положил уже двести ярдов полосы. Впереди снова громыхнуло, разламывая скалы, и вслед за тем взревело с десяток бульдозеров.
Какого черта я здесь околачиваюсь, недоумевал я. Дело налажено лучше некуда. Они так вкалывают, что и за два месяца закончат, не то что за три.
Я стоял под палящим солнцем и ждал, как вдруг раздался свисток. Машины стали, все стихло. Рабочие побросали лопаты и начали стекаться к трем большим грузовикам, с которых трое негров раздавали питье и судки с едой.
Ко мне подъехал в открытом джипе О'Брайен.
– Садитесь, мистер Крейн, покажу вам ваш домик. Небось соскучились по душу. Мне так прямо невтерпеж! – ухмыльнулся он. – А потом, если не против, закусим вместе у меня. Мы соседи.
– Идет. – Я уселся рядом. – Слушай, Тим, давай на «ты»?
Он поглядел на меня и кивнул:
– Это можно.
О'Брайен быстро проехал по взлетно-посадочной полосе, свернул в сторону и направил джип к длинному ряду домиков, выстроившихся поблизости от диспетчерской вышки. Там он остановился, вылез из машины и подошел к домику номер пять.