А + Д =? История еще одной первой любви
Шрифт:
– Понимаю.
– И это все, что ты можешь мне сказать? – Мама впервые с начала разговора оглядывается на меня.
Я лишь развожу руками, подтверждая, что сказать мне действительно больше нечего. Она закашливается, приложив ладонь к месту, где расположен послеоперационный шов. Тут же оказываюсь рядом. Настаиваю, чтобы она села, и наливаю ей воды.
Сделав несколько маленьких глотков, мама смотрит на меня со смесью волнения и нежности.
– Простыла, наверное, – хрипло вздыхает. – Диляре понравился букет?
– Вроде. Я не спросил.
– Арс, – смеется мама. – А что, уже есть, за что получать по лицу?
– Да вроде нет, но кто вас, женщин, разберет. Ты вот за ремень собралась хвататься, – припоминаю ей.
– У меня-то как раз есть повод. – Мама строго грозит мне пальцем.
– Уверяю тебя, нет.
Поцеловав ее в щеку, ухожу в свою комнату. Прикрываю дверь и слышу, как она снова кашляет. Только этого нам и не хватало для полного счастья. И уснуть нормально не получается. Плаваю в полудреме, то вздрагивая от любого шума, то возвращаясь к моменту коротких объятий с Дилей.
Телефонный звонок окончательно выбрасывает меня в реальность. На связи мамин врач. Тут же сажусь на кровати, свешиваю ноги и нахожу, чем и на чем записать все, что он диктует. Завтра с утра ей надо сдать еще ряд анализов, а в начале следующей недели будут делать компьютерную томографию. Стоит это очень недешево, и даже тут приходится ждать своей очереди, а в бесплатной больнице сроки близки к бесконечности.
– Она стала больше кашлять, – тихо говорю врачу, пока мама не слышит.
– Понял тебя. Все проверим. Главное, не паникуй раньше времени. Да, болезнь – дрянь, но пока есть шансы, мы будем с ней бороться.
– Спасибо. И это … Док, извините меня. Сорвался.
– Принимается. Все, Арс, у меня пациент. Жду вас с мамой завтра утром.
Выхожу из спальни. Получаю укоризненный взгляд от матери. Ну да, можно сказать, не спал. По помятой роже это сразу заметно.
Глотнув кофе, собираюсь и еду к дяде. Мне нравится подрабатывать в его мастерской. У него уже был такой бизнес. Не выдержал кризиса. Но дядя вкладывает много сил и времени, чтобы раскачаться заново, учитывая предыдущие ошибки.
Он спокойно отдает мне на ремонт клиентскую машину, зная, что я с ней справлюсь. Такая работа успокаивает, и в подходящий момент дядя оказывается рядом, чтобы поговорить.
Коротко рассказываю ему ситуацию с маминым здоровьем. Поджав губы, дядя Ваня качает головой.
– Может, еще обойдется. Ты не кисни. Я помогу, чем смогу. Мы ее вытащим, – хлопает меня по плечу. – А про «Клетку» свою и правда пока лучше ей ничего не говори. Это там тебя так? – кивает на синяк
– Ерунда. Пропустил случайно, – отмахиваюсь, снова ныряя под капот машины.
– Арс, уйти бы тебе оттуда. Это ведь небезопасно.
– Дядь Вань, вот только ты не начинай! – завожусь я.
– Если тебя там сломают… Парень, я никогда себя не прощу за то, что допустил твой заход туда.
– Это было мое решение. Давай закроем тему. Ты с нами на КТ поедешь?
– Поеду, конечно. Наберешь?
–
Возвращаюсь к ремонту машины и вожусь с ней до позднего вечера. Сдаем клиенту. Дядя Ваня тут же переводит мне деньги за работу. Поблагодарив его, еду домой, по дороге созваниваясь с Данте по поводу начала нового курса тренировок. А оказавшись в своей комнате, потрошу все тайники с сигаретами. В мусорную корзину швыряю айкос и затасканный вейп. Еще раз проверяю, чтобы нигде ничего не осталось.
– А что ты делаешь? – остановившись в дверях, удивленно спрашивает мама.
– Собираюсь побеждать, – широко улыбаюсь ей, снова тщательно скрывая все, что горит внутри.
Глава 11
Диля
После дождя волосы непослушно распушились. Кусая губы, я то собираю их в косу, укладывая ее на левое плечо, то снова распускаю и нервно отбрасываю за спину. Склонив голову на бок, внимательно смотрю на себя и никак не могу совладать со странным чувством, поселившимся в груди после сегодняшней прогулки. Перед глазами так и стоит момент, как Арс ловит языком дождь и улыбается самой шальной из всех улыбок, что я когда-либо видела.
Зачем-то трогаю искусанные губы, плавно спускаюсь пальцами по подбородку на шею, провожу по ключицам. Словно за нашу короткую прогулку под дождем во мне что-то могло измениться, и я изучаю себя заново. На правом плече маленькая родинка. Она со мной с самого детства. Еще одна на груди, но ее не видно под домашним растянутым топом. Те же бедра, которые всегда казались мне узковатыми. И талия все та же.
– Ты у меня самая красивая, – раздается от двери, и я, подпрыгнув от неожиданности, прикладываю обе ладони к груди, чтобы поймать сердце, если от испуга оно все же вырвется наружу.
– Мамочка… – Плавно выдыхая, прикрываю глаза, чтобы тут же снова распахнуть. – Ты давно тут стоишь?
– Минут пять точно, – смеется она без грамма упрека в голосе.
Проходит в комнату, склоняется к желтому, как солнце, букету и вдыхает его аромат, поглядывая на меня.
– Рано же еще, – растерянно поправляю тонкую лямку топа.
– Я слышала, как ты вернулась. – Она пробегается пальцами по лепесткам, едва их касаясь. – Давай-ка поговорим.
– О чем? – забираюсь на кровать и укутываю босые ступни простыней. Передергиваю плечами, только сейчас обратив внимание, что замерзла на нашей прогулке. Подтягиваю простыню повыше и удобно откидываюсь на подушку.
– Например, о владельце этого букета. Ты же с ним гуляла?
– С ним, – отвожу взгляд.
– Как зовут? – Мама садится на мою кровать и разворачивается полубоком. Находит мои ступни, спрятанные под простыней, крепко сжимает. – Ноги холодные, – качает головой. – Так как зовут мальчика?
– Арсений, Арс. Я как раз хотела тебе рассказать. – Мама смешно приподнимает бровь. – Честно, – уверяю ее. – Тем более он рвется познакомиться.
– Даже так? Какая смелость. Сколько ему лет?