А хочешь, тело Вари сегодня повисит у Юльки?
Шрифт:
– Да, а если промахнёмся мимо города буквально метров на двести и уйдём в другую сторону? – вопросительно посмотрел Ник. – Что тогда?
Саша не сразу нашлась с ответом, но когда уже хотела открыть рот, Ник отвёл глаза и сказал одну вещь, после которой Саше стало нехорошо:
– Я точно помню, что мы шли сюда по заметной, чёткой тропе, но если идти обратно, то в другую сторону обнаруживается ЛЭП. И, что самое странное, тропа нигде не имеет ответвлений. Я смотрел в оба. Но можно ещё раз пройти по всей тропе и поискать, где есть сход в сторону города.
– Проблема в том, что у нас скоро закончится вода, – возразила Юлька. – Любые телодвижения означают лишний расход воды. А нам ещё надо дождаться момента, когда нас начнут искать. И когда найдут.
– Я готов и потерпеть, – заявил Ник.
– Дело тут не в потерпеть. Это физиологические процессы. Обезвоживание – это безвозвратно и опасно. Это не остановить, ясно?
– Вот кто на медика-то то пойдёт учиться после школы! – с улыбкой воскликнул Олег и постановил: – Идём обратно к лагерю и внимательно смотрим по сторонам. Так хоть какую-то часть пути обследуем. А там с ребятами посоветуемся. Честно говоря, мне нравится и идея Ника, и Саши, но и Юля, к сожалению, права. Но очень уж стрёмно бродить, как идиоты возле города, в шести, скажем, километрах, и не суметь к нему выйти. Очень стрёмно. Один из самых постыдных фактов в моей жизни, скажем так. Есть у кого вязаный свитер? Нет? Ладно, Саш, вставай и идём.
Саша нехотя поднялась, ощущая тошноту и то, как удивительно скоро затекли спина и ноги. Слова Ника и Юльки словно засели у неё в голове и прокручивались снова и снова.
Шорох одежды и надоевший уже хруст хвои под ногами опять казались слишком громкими в тишине. Ветер унялся довольно давно. Когда?
Тропа одна и никуда не сворачивает. Так как же они вышли на неё, если всё время шли по ней?
Смерти, психи, Поль, кажется, подвешивал мёртвую Варю!.. Рядом бродят то ли наркоши, то ли призраки, Даня возможно где-то рядом… и ещё эта чёртова тропа никуда не сворачивает.
А Ульяна смотрела так, будто она – сытый и всем довольный глупый пёсик, который ни слова не понимает по-русски. И тем вдруг начала слегка раздражать. Сашу всегда бесила ненормальность вроде той, которую показывал Поль. Адекватно ситуации сейчас только хвататься за голову и орать "помогите". И все должны были из последних сил держаться, чтобы не делать этого – так ей казалось. Но уж точно не вилять хвостиком.
И всё-таки доставать Ульянку нельзя. Можно вспугнуть, и – минус подруга. Ульяне что угодно может в голову ударить. Почти в любой момент.
– Олег, мы не можем быть в шести километрах от города, – вдруг сказала Юля. – Мы где-то в двадцати-тридцати километрах. Сам город в поперечнике максимум семь-восемь километров. Если пытаться выйти к городу просто идя по лесу, то вероятность пройти мимо возрастает.
– Знаешь, я начинаю уже просто хотеть выйти из этих ёлок и даже не важно куда. Ты в курсе, сколько деревень вокруг нашего Мухосранска? И заброшенных тьма. Обязательно на что-нибудь наткнулся бы, если бы пошёл. А дороги? Мимо них вообще сложно
– Я тебя понимаю. Ёлка – символ смерти. Мне этот лес тоже не нравится. Я бы тоже пошла. Но правила предписывают ждать спасателей.
– Это правда, – вздохнул Олег.
– Ты говорила, что тебе нравится еловый лес, – вдруг напомнила Ульяна. – Дышится хорошо. Я своими ушами слышала!..
– Это до того момента, как физрук навернулся, – объяснила Юлька. – А теперь, после этого и всего остального, я даже новый год превентивно ненавижу.
– Можно же сосну ставить, а не ель.
– Всё равно хвоя, чтоб её. Для меня она теперь будет ассоциироваться со смертью.
– Психология, – проронил Олег. – Или на психолога пойдёшь? Уверен, что тебя возьмут.
– Нет идей на кого идти. А ты-то что задумал?
– Пока тоже не знаю. Посмотрю, какие подготовительные курсы предложат. И сколько будет стоить проживание. И вообще, учиться не охота. Хочу в армию, а потом сразу на сталелитейный. Мне всегда нравился вид раскалённого металла.
– Но сперва надо побегать с автоматом среди таких же точно ёлок?
– Чтобы жизнь проще казалась.
– Не ожидала от тебя такого, – протянула Юлька.
Олег только пожал плечами. Русоволосый, невысокий, коренастый, но худой, с жёлто-зелёными глазами и сломанным носом, Олег всем казался нормальным и правильным парнем. Он всегда и везде легко вписывался. Теневой лидер класса уже пять лет. Как-то необъяснимо было то, что он всегда знал, что нужно делать. И легко уступал лидерство любому, кто хотел покомандовать. Например, Юльке.
Но и Юлька, и Олег молчали до тех пор, пока не добрались до лагеря.
Сияющие от предвкушения одноклассники окружили их. И после коротких слов Юльки Саша увидела на лицах всю гамму от разочарования до испуга.
Естественно, Олег поспешил успокоить всех:
– Нас будут искать уже сегодня вечером. Мы должны были сесть на шестичасовую электричку и где-то за полчаса добраться до города. Значит, уже в восемь родители будут названивать, не получать ответа или… Саш, ты что в последний раз в инстаграм выкладывала?
– Что с физруком что-то случилось, и что Алла Игоревна решает, что делать.
Олег кивнул:
– Возможно, нас ищут уже сейчас. В зависимости от того, подписаны родители на Сашин инстаграм или нет. Саш, подписаны?
– Да.
– Значит, будут искать обязательно. Потому просто сидим ровно и ждём.
– У нас Алла Игоревна вся горит! – возразила Милана. – У неё температура зашкаливает. Что, если поднимется до сорока двух? Нам нужна помощь как можно быстрее.
– Риск заблудиться тоже зашкаливает, Милан, – быстро отозвался Олег. – Тут сложно что-то придумать. Но мы с Ником на всякий случай сходим в другую сторону и поищем сход с тропы. Идём вдвоём, максимум втроём. Антош, тебе полезно прогуляться, давай, пошли с нами. В случае удачи мы дойдём если не до города, то до места, где, хотя бы, появится сеть. И тогда свяжемся с медиками, полицией и спасателями. И родителями.