А КАПЕЛЛА
Шрифт:
Но вот он. Здесь. Рядом. Нежданный. Негаданный. Непрошенный.
Впрочем, точно такой же, как и всегда… Как и раньше…
Он решительно влез к ней в окно и уселся на подоконник.
– А если бы я жила не на первом этаже? Ты что, тоже полез бы?!
– Конечно полез бы! – И он довольно чмокнул ее в щеку. – Пойдем гулять!
Стояла глубокая ночь.
– Ты псих! А если меня хватятся?
Но Филипп не слушал…
Ловко спрыгнув вниз, он нежно потянул ее за собой, такую послушную, и
И Снежка вновь оказалась в его объятьях.
Город спал. Сонные деревья и кусты тонули в теплом летнем тумане.
Это были те самые белые ночи… Они пьянили, манили, искушали…
И Филя, совершенно не заботясь о последствиях таких проделок, тайком привел Снежку к себе домой, где преспокойно спали его ничего не подозревавшие родители. А какой бы разразился скандал, если бы еще и Снежкины отец и мать вдруг обнаружили, что их дочери нет дома посреди ночи!
Но все эти тревоги были сейчас где-то далеко-далеко, и Снежанну вся эта ерунда тоже мало интересовала – крепко вцепившись в протянутую руку своего возлюбленного, она доверчиво шла за ним… словно лунный свет их обоих лишил рассудка…
Вот как сейчас, только что, здесь, на трассе…
«Это какой-то идиотизм! Это не лечится!»
Но Филя словно прочел ее мысли: «Конечно, идиотизм!»
Словно им снова шестнадцать… Когда…
…Он помнил лишь ее широко распахнутые глаза… И ее губы, которые были так близко… И как оглушающе тикали часы…
Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он решился ее поцеловать и их словно взяло в свой сладостный плен само волшебство, – так трогательно открывали они этот таинственный мир своей неожиданно повзрослевшей любви… Так несмело, едва касаясь друг друга…
Вот так, пока Питер мирно спал, они сотворили собственное чудо… А потом еще долго стояли обнявшись под ее окном, не в силах расстаться…
И как потом он в одиночестве до самого рассвета бродил по сонному парку, зная, что всё равно не сможет заснуть. И рвал для нее цветы. Разноцветные тюльпаны, умытые ночной росой, трепетали в его ладонях, точно его сердце, которое переполняла нежность… Такое это было счастье… Знать, что она есть…
И, когда, уже почти рассвело, он на свой страх и риск снова забрался к ней в спальню и, положив огромную охапку этих душистых бутонов на ее подушку, еще долго не мог оторвать взгляда – так безмятежно она спала…
И так немыслимо… было с ней расстаться…
До того вечера Филиппу еще никогда не звонили девушки, и он был здорово озадачен тем, что Снежанна всё же сдержала данное ему обещание.
Оказалось, что эта помешанная на собственных достижениях активистка, столько лет портившая ему жизнь, могла быть весьма покладистой особой!
И, несмотря на то что у него всё-таки были некоторые опасения, что добром эта затея не кончится, он всё-таки решил отправиться
Он бы сам ни за что не стал напрашиваться пойти в парк вместе со всеми – ребята не очень-то ладили с ним, просто он случайно оказался среди собирающихся неплохо провести вечер.
И, как обычно, его никто не замечал, точно его и не существовало вовсе. Но Филя не был ни обижен, ни удивлен – за те несколько лет, что он отучился в этом классе, он уже отлично усвоил, что его все и всегда будут считать недотепой, ни на что не способным тютей.
Наверное, потому, что еще год назад он очень сильно заикался и вот только совсем недавно его родителям всё-таки удалось избавить его от этой напасти. Несколько сеансов гипноза оказались удачны – и вот он теперь стал таким же, как все… Да вот только его по-прежнему не замечали.
А в тот день рядом с ним вдруг оказалась Снежанна.
Только лишь одними глазами участвуя в шумной ребячьей болтовне, она время от времени либо улыбалась, либо задорно отмахивалась в знак своего несогласия и смеялась – звонко-звонко… А планы на вечер, похоже, были грандиозные!
И Филя по привычке уже хотел было отойти в сторону, но неожиданно для себя увидел, что, заметив его досаду, она вдруг нахмурилась, видимо, припоминая те неприятные моменты, которые неизбежно были связаны с их общением…
«Конечно! Он никогда не оставался в долгу, если что!»
Но сегодня ее взгляд не был столь враждебен, как обычно, а скорее выражал замешательство, хотя в нём всё же читалось легкое раздражение оттого, что эта неловкая ситуация очевидна лишь ей одной.
Снежкины глаза отчаянно искали поддержки в лицах своих собеседников, но никто из них не замечал ее безмолвного крика – все они были слишком заняты друг другом.
«И с чего это я заморачиваюсь? Мне-то что?! Пусть себе смотрит!»
Но это было просто невозможно! Чувствовать себя, как… Но почему она чувствовала, а все остальные … Да им было плевать!
Вот если бы кто-нибудь отогнал Филю в сторону! Кто-нибудь, только не она! И проблема решилась бы сама собой… И ей не прошлось бы…
Но ни одна звезда не отклоняется от своего пути.
И неуютно было только Снежке. Но совсем чуть-чуть… И она решилась. Только чтобы больше не думать об этом. Только чтобы не чувствовать себя совсем гадко… Сделать и забыть!
И она, как можно небрежней, спросила:
– Пойдешь с нами?
Невероятно! Неужели эта зазнавала решила наконец окончить эту многолетнюю войну?
И на миг Филиппу даже показалось, что в ее глазах блеснула нотка настоящего дружелюбия и он ей стал интересен… Но нет – он ошибся: Снежка сразу же безразлично отвернулась, в ее приглашении не было ничего личного. Обычная вежливость. Ни больше – ни меньше.
О, а вот это уже был настоящий ужас!
К вечеру сильно похолодало. А что, собственно, хотеть-то? Всё же зима!