A Lost : Некоторые тайны истории стоит приоткрыть
Шрифт:
— Я всегда буду твоей защитой. Даю тебе слово.
Хейли же стала защитой для своей дочери. Материнство изменило все. Хейли испытывала вину перед дочерью, и понимала, что когда-нибудь ей нужно будет рассказать Хоуп правду. Но, она не знала, что этой день придет так скоро. Даже уговорить Клауса на переезд в дом, который достался Джексону от родителей, было для нее легче, чем все объяснить Хоуп.
— Хоуп, мы переезжаем, - Хейли приближается к портрету, чтобы снять его.
— Я уже собираю вещи, - Хоуп радовалась переезду, а Хейли успокаивало то, что до приезда Хоуп
— Да, им понравится новый дом, - Хейли снимает портрет, чтобы убрать его в кладовую, или вернуть Клаусу, ведь он ее только раздражал.
— Что ты делаешь?
– возмущается Хоуп и сжав свою руку даже не предполагала, что мать почувствует ужасную головную боль.
Картина - это одно из самых счастливых материальных ценных вещей жизни Хоуп. Ведь там, на картине, счастлива она и её родители. Да, они не муж и жена, следовательно, не семья по документам. Просто Хоуп дочь Хейли Маршалл и Клауса Майклсона. И всё. Но на картине это не имеет значения. Картине всё равно. Просто там он втроём счастливы.
— Хоуп!- выкрикивает Маршалл.
— Он мой!
– Хоуп уже и позабыла о том, что еще минуту назад она была счастливой.
— Я просто хотела убрать этот портрет, - пытается оправляться Хейли.
— Да? Но, мне он нравиться, хотя бы на нем я счастлива!
– кричит девочка, что даже не может дышать.
— Хоуп, я всегда буду бороться за твое счастье, - так и было.
— Как ты могла сделать меня счастливой, если сама не счастлива?
– спрашивает Майклсон, ведь она видела все страдания матери.
— Хоуп, выслушай меня, однажды, я расскажу тебе всю правду, - любая мать не сможет смотреть на слезы своего ребенка.
— А не нужно!
– Хоуп сжимает свои руки. — Мне не пять лет, мама! Я все понимаю! Понимаю! Понимаю, почему ты зла! Понимаю, почему ты плачешь! Ты любишь дядю Элайджу и вы даже были вместе, когда я только родилась. Потом появилась Надя, и забрала у тебя смысл твоей жизни.
— Хоуп, это тебе Кетрин рассказала?
– ну, конечно же, Хейли думает, что ее дочери все рассказал Пирс, чтобы та страдала.
— Нет! Она здесь не причем, мама, - не смотря на свой юный возраст Хоуп рассуждает, как взрослая. — Я сама все узнала. Я слышала, как ты разговаривала с Джексоном,
Ребеккой, не говоря уже о том, что ты и Кетрин уже какой год пытаетесь убить друг друга! Хватит. Знаешь, мне будто перекрыли дыхание, и разрушили все мечты. Я, просто, хотела быть счастливой, но не могла.
— Ты разбиваешь мое сердце, - Хейли падает на пол, медленно кладя руку на сердце.
Надежда заставляла меня жить, когда жить уже не хотелось, - ни одна мать не выдержит слез своего ребенка. — Ты заставляла меня жить.
— Я знаю, но семья - это заноза в заднице, - Хоуп впервые так выразилась при матери, и это не могло не расстроить ее.
— Всегда и Навсегда, Хоуп, - Хейли пытается дотронуться до дочери, чтобы обнять ее.
— Всегда и Навсегда, мама, не нужно было мне лгать, - Хоуп позволяет себя обнять. — Не нужно было скрывать от меня то, что ты
— Обещаю, - Маршалл одобрительно кивает головой и обнимает головой.
— Все в порядке, мам. Просто я собираюсь слушать каждую грустную песню, которую я когда-либо скачивала. На повторе, - Хоуп обнимает мать.
— Мы послушаем вместе, сладкая, - Хейли вытирает слезу со своей щеки.
Сейчас. Особняк Кетрин и Элайджи.
Любая маска – это автопортрет. Автопортрет в случаи Кетрин все три "оружия" Пирс её плеть (символ её доминирования как такового), её любовь\ревность (ну с этим понятно, так влюбиться и сохранить любовь может не каждый) и её тело. И, разумеется, её блистательный ум. Элайджа знал это. После завтрака Надя пыталась убедить мать, чтобы в восточном крыле дома расположили спорт зал или расширить гардеробную. А Элайджа набросил на плечи жены свой пиджак, по мнению Пирс синоним имени Элайджи Майклсона и его воплощение в мире гардероба, пиджак покинул плечи своего немыслимого обладателя и окутал фигуру его антипода. И что же делает этот антипод первым делом? Сбрасывает туфли. Туфли лежат на полу, а Кетрин удобно устроилась, на кресле, поджав под себя ноги. Это - её поза максимального комфорта.
И именно эту позу она примет сразу же после того, как на ней окажется пиджак Элайджи. Она примеряет на себя его образ - и он подходит ей, как родной. И она чувствует себя в нём не хуже, а может быть, даже и лучше, чем в "боевом наряде". И начинает играть роль Элайджи Майклсна в предложенной им игре.
В особняк проходят Джиа и Эддисон, без всякого препятствия, ведь, особняк не ни кого не записан. Они видят Надю и Джаспер, которые сидят у телевизора, и явно решили взять выходной, и Кетрин, удобно сидящую на кресле, а подлее ее сидит Элайджа.
— Мы здесь поспорили, - начала Джиа.
— О твоем нике в Twitter, и я думаю, это #рукаплеть, - заявляет ведьма.
— Что простите?
– Элайджа даже поперхнулся.
— Меня нет в Twitter, - разрешила спор Пирс. — Что вам нужно. Говорите быстро. У меня сегодня выходной.
— А ты всегда думаешь на десять шагов вперед? – вздыхает Джиа.
— Часто, нужно дать противнику поверить, что он победил, пока сам не поймет обратное, - убедительно произносит Пирс.
— Кстати, что ты сделала с Ками, - спрашивает ведьма, ведь она не могла дозвониться подруге.
— Я?
– тянет Пирс.
— Всего лишь уколола мне в шею, какю-то дрянь, - Ками появляется на пороге особняка и проходит и она явна зла.
— Прости, что испортила твою вечеринку, ведь это очевидно, - Пирс поправляет пиджак на своих плечах.
Камилла бормочет что-то и смотрит на всех. Она должна это сказать, пусть это и разозлит Пирс.
— Кетрин, говоря о твоем состоянии, я хочу сказать, что все твои предпосылки и тут, я считаю, 2 варианта... Одномоментно... Для начала разберём саму фразу "Гори моё солнце!