А может, это любовь?
Шрифт:
— Высокий, смуглый и красивый? — Она опять зажала трубку между плечом и ухом и принялась мыть тарелки.
— О да! Не могу тебе передать, как я была взволнованна!
— Надо думать, — пробормотала Габриэль. Она сполоснула тарелки под краном и поставила их в сушилку.
— Но этот мужчина предназначен не мне.
— Как жаль! Кому же, тете Иоланде?
— Нет. Он предназначен тебе. У тебя будет страстный роман с мужчиной, который явился мне в моем видении.
— Я не хочу никаких романов, мама, — вздохнула Габриэль, складывая в раковину салатницы и стаканы из-под чая. — Сейчас мне нужно спокойствие.
Интересно,
— Ты же знаешь, Габриэль, что судьбу нельзя отвести, — раздался укоризненный голос на другом конце провода. — Ты можешь бороться с ней, если хочешь, но результат все равно останется прежним. Ты не так сильно, как я, веришь в судьбу, и я не осуждаю тебя за это. Я всегда предоставляла тебе право самой искать свою духовность и свой путь к просветлению. Когда ты родилась…
Габриэль закатила глаза. Клер Бридлав никогда ничего не навязывала своей дочери, никогда ни к чему ее не принуждала. Она знакомила ее с миром и настаивала на том, чтобы Габриэль выбирала собственный путь. Как правило, ей нравилось жить с мамой, которая исповедовала принципы свободной любви и нравственной раскрепощенности, но в конце семидесятых и начале восьмидесятых Габриэль завидовала детям, у которых были обычные родители, возившие их на каникулы в Диснейленд, в то время как ей приходилось бродить по Аризоне и искать с помощью лозы индейские клады или общаться с природой на закрытом пляже в северной Калифорнии.
— …В возрасте тридцати лет мне было даровано второе зрение, — продолжала Клер свою любимую историю. — Я помню все так, точно это случилось вчера. Как ты знаешь, это было летом, во время нашего духовного пробуждения, вскоре после смерти твоего отца. Я не просто проснулась однажды утром и обрела экстрасенсорные способности. Меня избрали.
— Я знаю, мама, — отозвалась Габриэль, ставя вымытые салатницы и стаканы в сушилку.
— Тогда ты должна знать, что мои слова не досужие выдумки. Я видела его, Габриэль. У тебя будет страстный роман с этим мужчиной.
— Эта новость могла бы меня обрадовать несколько месяцев назад, — вздохнула девушка, — но сейчас, боюсь, мне не хватит сил на страстный роман.
— У тебя нет выбора. На вид он очень упрям и властен. Он даже немного пугает. У него проницательные карие глаза и чувственный рот.
По спине Габриэль забегали мурашки. Она медленно опустила кастрюлю в раковину с водой.
— Как я уже говорила, сначала я подумала, что он предназначен мне, и очень разволновалась. Да и то сказать: не каждый день судьба посылает женщине моих лет молодого человека в тесных джинсах и с ремнем, на котором висят плотницкие инструменты.
Габриэль уставилась на белые мыльные пузыри. В горле у нее вдруг пересохло.
— А может, он все-таки твой?
— Нет. Он смотрел сквозь меня и шептал твое имя. В его голосе было столько неподдельного желания, что я чуть не потеряла сознание — впервые в жизни!
Это состояние было знакомо Габриэль. Она и сама еле держалась на ногах.
— Миссис Янгермен проявила ко мне участие, мгновенно забыв про бедного Мерри. Говорю тебе, милая, я видела твоего жениха! Пылкого возлюбленного, которого ниспосылает тебе милосердный Господь. Это чудесный дар.
— Но он мне не нужен. Забери его обратно!
— Я не могу
Какая нелепость! Мать была права лишь в одном: Габриэль не верила в судьбу. Если она не хочет иметь страстный роман с мужчиной, на ремне которого висят плотницкие инструменты, значит, никакого романа не будет!
Вешая трубку, Габриэль чувствовала легкую дрожь во всем теле. С годами она привыкла относиться к предсказаниям матери с легкой долей иронии. Впрочем, бывало, что они с пугающей точностью били в десятку.
Габриэль опять обернулась к раковине, напомнив себе, что мама когда-то предсказывала воссоединение Сонни и Шep, Дональда и Айваны, Боба Дилана и Джоан Баэз. Видимо, когда речь шла о романтических связях, экстрасенсорные способности уводили Клер в сторону.
Вот и на этот раз мама что-то напутала. Габриэль не нуждалась в страстном темноволосом любовнике. Джо Шанахан был для нее твердолобым копом, и воспринимать его как-то иначе она не желала.
Однако этой ночью она впервые увидела его во сне. Ей приснилось, что он пришел к ней в спальню и посмотрел на нее пристальным взглядом своих карих глаз, приподняв уголки губ в дразнящей усмешке. На нем не было ничего, кроме облака насыщенно-красной ауры. Проснувшись утром, она долго не могла решить, что это было — самый эротичный сон в ее жизни или жуткий ночной кошмар.
Глава 8
Безусловно, это был кошмар.
Когда на другое утро Джо вошел в «Аномалию» в своих потертых джинсах и футболке с рисунком, все тело Габриэль запылало. Она нарочно надела на работу зеленое с черным кружевное платье, потому что в нем было удобно, но в тот момент, когда их глаза встретились, ее бросило в жар. Пришлось уйти в ванную и приложить к щекам холодные бумажные полотенца. Глядя на него, она невольно вспоминала свой сон: как он ее ласкал и какие слова шептал. .
Она пыталась заняться делом и прогнать мысли о Джо, но четверг, в их салоне обычно тянулся медленно, и сегодняшний день не был исключением. Она выжала в металлическую плошку несколько капель апельсинового и розового масла и зажгла под ней свечу. Как только торговый зал начал наполняться цитрусовыми и цветочными ароматами, хозяйка салона принялась разбирать витрину с хрустальными фигурками нимф и бабочек. Работая, она краем глаза следила за Джо, который шпаклевал дырки на дальней стене, оставшиеся от передвинутого вчера стеллажа. Ее взгляд поднялся по его спине к затылку, и она мысленно зарылась пальцами в его волосы. Ощущения были очень реальными, ho, разумеется, все это было просто фантазией, и она корила себя за то, что позволила глупым мыслям вывести себя из равновесия.
Словно загипнотизированный, Джо обернулся через плечо и поймал ее пристальный взгляд. Габриэль быстро отвела глаза и взялась стирать пыль с резвящейся нимфы, но щеки ее предательски зарделись.
Кевин, как обычно, почти все утро просидел в кабинете за закрытой дверью, беседуя с поставщиками, оптовыми продавцами и занимаясь прочими делами. По четвергам Мара не работала, и Габриэль со страхом сознавала, что ей придется общаться с Джо один на один. Чтобы успокоиться, она глубоко дышала и старалась не думать о долгих часах, которые ей предстояло провести в компании с детективом.