А мы с тобой не чужие
Шрифт:
Она ныряет в такси, вся такая легкая, порхающая, счастливая, а у меня дико болит в груди. Как интересно получается. Для меня он занят круглосуточно, а для Юли, которой надо просто сходить на маникюр и посидеть со мной в кафе, как няня он полностью свободен.
«Подняться?» - мелькает шальная мысль. Застукать мужа с поличным? Она же ему ребенка сдала? Пусть расскажет мне, почему у него в кабинете ее ребенок.
Торопливо вытираю слезы. Да, я хочу посмотреть ему в глаза. Бросаю машину и уверенно иду наверх, к нему в офис.
Сверкающий лифт не торопится распахнуть свои двери.
Бью ладонью по кнопкам. Да что ж такое?!
Наконец лифт приходит. Захожу внутрь, нажимаю кнопку нужного этажа. Распахиваю дверь широкой приемной и с удивлением обнаруживаю, что у Сережи новая секретарша. Интересно, а на какой должности теперь Юля?
— Здравствуйте. Я – жена Сергея Борисовича. Могу я увидеть мужа? — посматриваю на нее с вызовом.
— Жена? — новая секретарша тушуется. И я понимаю: здесь у Сережи другая жена. Не я.
— А что вас так удивило? Жена не может прийти к мужу на работу?
— Нет, нет, просто… Да, ну, глупость какая-то… — она почему-то юлит, краснеет. Ерзает на своем рабочем месте.
— Что не так, девушка? — совсем, как Новиков, ухмыляюсь я. — Чем я не угодила, как жена?
Рву чуть ли не в клочья сумочку, достаю визитку, на которой черным по белому написано, что я – Сухорукова Дарья Николаевна. Кладу перед ней на стол.
— Может, вам еще паспорт мой показать, страницу, где печать о браке стоит?
— Я сейчас проверю, на месте ли Сергей Борисович… Присаживайтесь, кофе будете?..
— Нет, спасибо, — цежу сквозь зубы. Падаю на небольшой кожаный диванчик для посетителей. Перед глазами все плывет, но я в упор смотрю на нее.
Она бежит к стационарному телефону, срывает трубку, что-то спрашивает. Усердно кивает, отчего ее щеки пылают еще сильнее.
— Сергея Борисовича сейчас нет на месте, — сообщает мне сбивчиво. — У него встреча с клиентом. Если хотите, его можно подождать, но боюсь, ждать придется долго.
— Нет, спасибо, — качаю головой. Вдруг понимаю – нет никакого клиента. Просто Сережа сейчас прячется от меня за дверью своего кабинета с Юлькиной дочерью на руках, и это так явно, что даже секретарша краснеет от происходящего. Так глупо все! Фирма принадлежит Сереже, как и сотрудники. Как и Юлька с дочкой. Я здесь чужеродный элемент.
Поднимаюсь. Медленно иду к лифту.
На автомате жму на кнопку, а у самой туман в голове. Спускаюсь обратно на первый этаж, и лишь одна мысль: как так вышло, что я оказалась за бортом его жизни, а моя лучшая подруга за моей спиной стала для него всем?
Телефон взрывается трелью. Номер незнакомый. Наверное, это мошенники и не стоит брать трубку, но я в таком состоянии, что отвечаю на автомате.
— Да, я слушаю.
— Здравствуйте еще раз! Это… это вы жена Сергея
— Да, я. А вы кто?
— Я его секретарь, Антонина. Дарья, вы извините, пожалуйста, за такой несуразный прием. Просто…
— Что просто, Тонечка? — Я горько усмехаюсь. Не пойму, зачем она звонит.
— Понимаете, в офисе все знают, что вы умерли.
— Я… что? — чувствую, как горло перехватывает странным спазмом.
— Два года назад, в той аварии… Нам всем сказали, что вы погибли вместе с ребенком.
— Кто сказал? — шепчу хрипловато.
— Юля Шульгина.
У меня перед глазами снова плывет. Прислоняюсь к мраморной колонне.
— А Сергей Борисович знает, что я умерла?
— Юля просила его не тревожить и ни о чем не спрашивать. Но я очень хорошо запомнила, что вас больше нет, потому что два года назад мы вам на похороны деньги собирали. Юля сама распоряжалась.
— Спасибо, Тонечка. Теперь вы знаете, что я жива и здорова.
Я нажимаю на «отбой». Как в тумане, иду к своей машине. В горле стоит ком. Перед глазами пелена. Два года назад, пользуясь невменяемым состоянием Сережи, Юля сообщила всем коллегам на работе, что меня похоронили. Даже деньги собрала мне на похороны.
У меня мелко дрожат руки и почему-то дергается подбородок. Нет, это не может быть правдой! Не может же?..
Глава 7
Не помню, как я доезжаю до института. Как во сне, честное слово!
Поднимаюсь в деканат на второй этаж. Хлопаю дверью, прислоняюсь к стене и закрываю глаза.
Новикова замечаю не сразу. Секретарь куда-то убежала, дверь в его кабинет открыта, и он восседает в своем огромном кресле руководителя за не менее огромным экраном компьютера. Все это добро выделил институт на нужны нового руководства.
— Сухорукова, ты? Не стой, как бедная родственница, двигай сюда, информация по новым конференциям пришла, — летит колкое. — Кстати, если хочешь на неделю в отпуск, у меня есть для тебя деловое предложение. Услуга за услугу. Так сказать, баш на баш. Так и быть, на конференцию в Москву я один полечу.
Вздрогнув, открываю глаза. Но двинуться с места нет сил.
— Даша! — Новиков вытягивает шею, хмурит свои брови. — У тебя что, умер кто?
— Можно и так сказать, — шепчу хрипловато, и чувствую, как дрожат против воли губы.
Обхватываю плечи руками и пытаюсь не плакать. Только не здесь, только не перед этим напыщенным индюком!
Как назло, их величество Андрей Игоревич соизволят встать со своего места и уверенно движутся мне навстречу.
— Или муж изменил? — летит следующий вопрос с подковыркой, и я не выдерживаю. Всхлипываю, закрываю лицо руками и падаю на стул, что стоит у стены. Все, поплыла…