А на что вы готовы ради любви?

Лутцева Юлия

— Иду! — я закрыл ноутбук и направился в медблок.

— Санька, ты чего тут буянишь? — попытался пошутить и даже криво улыбнулся.

— Лёша… Лёша! Что с моими родителями?! Это был не сон, да?! — в её глазах застыли слёзы.

Она смотрела на меня своими невозможно чистыми глазищами. Я сглотнул и присел к ней на кровать.

— Тише, малыш… — сказал хрипло.

— Тише? Тише?! Это всё, что ты можешь мне сказать?! — она попыталась подняться, но я мягко надавил на её плечи, вернув обратно на кровать.

— Саш, тебе

нельзя нервничать.

— Давай поговорим с тобой спокойно, как взрослые люди… — я пытался говорить спокойно, но каждое слово раздирало моё горло, словно в глотку вставили нож.

— Хорошо, давай поговорим… я слушаю тебя, — глотая слёзы, сказала она серьёзно. Даже как-то по-взрослому.

— Вчера вы попали в аварию… — я замолчал и уставился на неё, словно заворожённый. В голове не было ни одной здравой мысли.

— Это я помню, дальше! — потребовала она.

— А дальше… мама находится в реанимации, она без сознания и меня к ней не пускают…

Она на миг закрыла глаза и перевела дыхание.

— А папа…?! Что с папой?! — она взяла меня за горло своим взглядом. Её губы начали мелко дрожать.

Я наклонился и обнял её, отчаянно прижимая к своей груди. Она впилась в мои плечи своими пальчиками и начала вздрагивать от немых рыданий. Мне даже показалось, что она обмякла, как вдруг она так неожиданно оттолкнула меня, с такой неестественной силой для такой хрупкой девочки, что растерявшись, я выпустил её из крепкого кольца объятий.

— Санька… девочка моя! — я попытался снова её обнять.

— Не трогай меня! — прошипела она.

— Слышишь… не смей меня трогать! — она села на кровати, поморщившись.

Я не мог смотреть на её мучения, это разрывало моё сердце.

— Санечка, иди ко мне… — я обнял её насильно.

Сашка попыталась оттолкнуть меня опять, но я слишком крепко её держал, на этот раз у неё не было шансов. Она била меня своими маленькими кулачками и кричала. Потом обмякла и разрыдалась.

Не знаю сколько мы, вот так вот, с ней просидели. Моя водолазка вся промокла то ли от слёз, то ли от пота, но я не мог её отпустить. Сейчас она мне нужна была ничуть не меньше, чем я ей.

В какой-то момент я почувствовал прикосновение к своему плечу и повернувшись, увидел хмурое лицо Вахтанга.

— Отпусти девочку, — сказал он тихо.

Я повернул голову к лежащей на моей груди Сашке, она мирно спала. Когда она успела уснуть…, я даже не заметил. Всё раскачивался из стороны в сторону, словно маятник. Я бережно положил Сашку обратно на кровать. Поправил одеяло и убрал прилипшие волосы с её личика.

Как же она всё-таки похожа на мать…

Сашка, Сашка…

Я поднялся и мы с Вахтангом молча покинули палату.

— Как она?

— Как видишь…, но она боец! На днях можно уже будет отпустить.

Я кивнул и вспомнив о том, что так и не определился с её ближайшим будущим, молча побрел обратно в свой кабинет.

Сделав пару

звонков, я определился со школой. Это была закрытая школа-пансион для девочек в Англии. Сашка прекрасно знала язык, так как ходила в гимназию с углублённым изучением языков. Проблем с общением у неё вообще никогда не было, прямо вся в меня.

Они хотели протестировать её в онлайн режиме, но я объяснил ситуацию и мы решили отложить интервью на несколько дней. Теперь нужно было подготовить документы на опекунство. Надеюсь Ира мне в этом сможет помочь.

Мне доложили, что она уже пришла в сознание. Хотя её состояние по-прежнему остаётся крайне тяжёлым. Врачи не дают никаких прогнозов, сейчас многое зависит от неё самой.

Я подготовил документы и отправил одного из ребят к ней в больницу. Мне необходима была её подпись! Срочно!

***

— Санечка, всё будет хорошо, ты только не волнуйся! — пытался я приободрить девочку.

Мы стояли в шумном зале аэропорта друг напротив друга.

Сашка стояла с обречённым видом, поникшая и раздавленная.

Это было так на неё не похоже. Я привык видеть её смеющейся, улыбающейся, она всегда была такой жизнерадостной, нежной и ласковой девочкой, а сейчас…

Сейчас только время сможет ей помочь.

Я очень надеялся, что поездка в Англию, новая школа, новые знакомства, помогут вывести её из этого адского ступора.

Мы успели подготовить все необходимые документы, теперь я был её официальным опекуном.

Я всё правильно сделал. Ей нельзя было оставаться здесь.

Пускай никакая опасность ей не грозила, но заниматься ребёнком я не мог. Не умел. При моём образе жизни… да и при всей ситуации, где всё бы ей напоминало о родителях…, в общем, я был уверен в том, что поступаю правильно.

— Лёш, я не хочу уезжать… — неожиданно прошептала она очень тихо.

Я обнял её неуклюже. Она едва доставала мне до груди, пришлось хорошенько наклониться.

— Сашуль, поверь… сейчас нельзя по-другому.

— Мне тоже тяжело расставаться с тобой, но так будет лучше, прежде всего для тебя самой. — Я шептал ей в волосы, они попадали мне в рот, но я не обращал на это никакого внимания.

Мне было очень горько… говорить… прощаться с ней, оставлять одну.

— Ты мой герой! — вдруг сказала она, оторвавшись от моей груди и посмотрела на меня.

Нет, даже не на меня, она смотрела мне прямо в душу.

Как?! Вот как ей это удаётся?! Что за удивительная девочка?! Ведь совсем же ещё ребёнок!

Вся такая нелепая, неоперившаяся, как гадкий утёнок, но с таким мудрым и проницательным взглядом, что душу выворачивает. Сканирует меня всего насквозь, соврать не получится, можно даже не пытаться. Да я и не собирался…

— Сань… ну, какой из меня герой, ты чего? — хотел опять обнять, не дала, упёрла свои кулачки в мой живот.