А не пора ли мне в ДОРОГУ?!
Шрифт:
– Ты же обещал не рисковать просто так! И что в итоге?!
Подрался с королём меча, сдружился с крестоносцем, заполучил лучшее оружие из всего, что только можно было достать… Я считаю – погулял неплохо, но как это объяснить им?!
– Зато я честный и благородный. И живучий! – Медленно отступаем назад, боясь даже лишний раз вдохнуть. Никогда не знаешь, что станет для хищника поводом к броску! – Да и обещал я из-за того, что вы опасались за мою жизнь и здоровье. Но я ведь жив и вполне себе здоров!
– О, Зол, поверь – это временное явление!
Кажется, окно перекрыла выросшая из пола стена камня. В какой-то
– Последнее желание перед смертью? – Залия нахмурилась и стала ещё страшнее. Я же достал из широких штанин пару аккуратных деревянных шкатулок, одну из которых протянул своей девушке, а вторую – маме. – Вот, это вам. Специально ходил и выбирал…
А теперь бочком-бочком, по стеночке – и к входной двери! Шажок, ещё шажок! И… Успех! Я свободе-е-ен!
– Вернусь через пару часов! Не теряйте!
А теперь физическое усиление, невербальное создание пары площадок из сжатого воздуха, от которых можно оттолкнуться – и вуаля, начало плану «сбежать и переждать» положено, осталось всего лишь найти, чем себя занять в ближайшие полтора-два часа…
И только удалившись от нашего временного места обитания на добрых пятьсот метров, я позволил себе остановиться, сесть на край крыши и, свесив с него ноги, лечь. Конечно, при большом желании даже сейчас на небе можно было рассмотреть звёзды, но солнце ещё не до конца ушло за горизонт. Виды, открывающиеся с крыши четырёхэтажного здания, громады по местным меркам, были приятны глазу – сразу становилось понятно, что место для отдыха я выбрал неплохое. Если уж так посмотреть, то этот вечер длиной в три с небольшим часа вымотал меня больше морально, нежели физически. Трудно это – оправдываться, выдавая всё то, что хотел сохранить в тайне. А уж когда ставкой служит если не жизнь, то безоблачное будущее твоей семьи, делать это вдесятеро сложнее. Бить морды и рубить врагов по чужой указке гораздо проще. Гораздо…
– Позволишь присесть, мальчик?
– Распахнув глаза, я сразу же отметил, что солнце всё ещё окончательно не зашло. Значит, не уснул. Но прослушать приближение кого бы то ни было в состоянии полного физического усиления для меня практически невозможно, так что к гостье я отнёсся с максимальным подозрением. Вот только рядом со мной, мотнув гривой белоснежных волос, уселась женщина… у которой за спиной были крылья. Точь-в-точь, как мои. – Буду считать молчание за согласие. Как насчёт того, чтобы немного поговорить?
– … я слушаю.
– Такой спокойный… Должно быть, тебе уже многое довелось пережить. Догадываешься, кто я такая?
– Насколько я могу видеть, вы - демонесса. – Нет, одних только крыльев и белых волос недостаточно, чтобы считать незнакомку иллити. У тех же суккубов тоже есть крылья, а уж цвет волос изменить проблем не составит ни у кого. – А ещё та, с кем, возможно, мне говорить банально опасно.
– Не беспокойся. Здесь нас никто не увидит. Даю слово.
– И что же вам потребовалось от меня, леди?
– А что может понадобиться одному демону от другого, Золан?
В свете заходящего солнца особенно отчётливо были видны переливающиеся золотом глаза женщины, одно нахождение рядом с которой внушало крайне неприятное ощущение
– Вы знаете, кто я и как меня зовут. Предположу, что вы хотите сделать мне какое-то предложение. Но на что окажет влияние мой ответ?
Неожиданно женщина рассмеялась, продемонстрировав, помимо аккуратной белоснежной улыбки, кое-что большее. Клыки. Эта немаловажная деталь подтолкнула мои мысли в верном направлении, и я осознал, что передо мной находится старший вампир. Не нежить, как можно подумать, а демон. Просто весьма своеобразный.
– Какая смышлёная нынче молодёжь… Но, мальчик, ты слишком многое додумал. – Я ещё ничего не успел сделать, а вампирша уже наклонилась, коснулась моей шеи указательным пальцем – и вернулась на место. Единственным, что указывало на то, что она вообще двигалась, была капелька крови, застывшая на кончике изящного, бледного пальца. – Я просто хочу предложить тебе сделку в обмен на кровь. Уж больно она у тебя вкусна…
Резким движением я коснулся собственной шеи – и замер, нащупав пару аккуратных отверстий. Она меня укусила! Когда и как?!
– Не нервничай лишний раз, и трижды подумай, хочешь ли ты отказать мне. Ведь помимо тебя в этом городе так мало тех, кого можно посчитать достойной добычей... – Женщина плотоядно облизнулась, заодно подсев поближе. Я бы не выразил недовольства от ощущения жаркого дыхания красотки на своей шее, будь я чуть постарше… И не будь эта красотка вампиром.
– … и всех их ты знаешь лично.
На секунду прикрыв веки, я унял бешено бьющееся сердце и волевым усилием охладил разум до приемлемого состояния. Между согласием и отказом вопроса в принципе не стоит, так как вампирша ясно продемонстрировала своё колоссальное превосходство в силе. Укусила, - как следует распробовав кровь, просмотрев мои поверхностные мысли и узнав о моей семье, - так, что я ничего не заметил. Этого более чем достаточно, чтобы склонить меня к согласию. Единственное, что удерживает её от того, чтобы меня выпить – тот факт, что отнятая силой кровь для вампира подобна сырому куску мяса. В свою очередь, отданная по доброй воле, она превращается в хорошенько прожаренный и сдобренный специями стейк. Но встретить в одном из людских городов представителя довольно редкой расы, который, вдобавок, хочет тобой закусить… Так и хочется крикнуть что-то вроде «Удача, это ты?! Повернись, пожалуйста, лицом!».
– И что ты можешь предложить?
– Удовольствие.
– М-м-м… - Я показательно обвёл самого себя взглядом, вдобавок разведя руками. – Сомнительная перспектива, вам не кажется?
– Вампиры могут доставлять удовольствие через укус. – Женщина забавно наклонила голову, позволив мне заметить выглянувшее из пышной причёски заострённое ухо. В вампирах, конечно, понамешано – сам чёрт ногу сломит.
– Не знал?
– О вас не слишком много пишут в книгах. – Я покачал головой. Порою сложно отличить чьи-то фантазии от реальности, особенно когда дело касается чего-то столь абсурдного, как удовольствие от укуса. – Но удовольствие меня не интересует.