А отличники сдохли первыми... Часть 2
Шрифт:
— Чего это с ними… Их что, запрягли в эти машины что ли? — Алина напряжённо вглядывалась в пыльные развалины.
— Ага… Не только кадеты сообразили, что их можно использовать как тягловую силу…
Сверху из пролома донеслись мальчишеские выкрики и одинокие выстрелы. И ещё какое-то жужжание и свист, переходящие в непонятные булькающие звуки и истеричные вопли. К этим звукам вскоре добавился ещё более непонятный прерывистый гул, как будто где-то рядом стартовала небольшая ракета. И началась новая многократная истерика.
— И что, теперь тут не пройти? Пойдём в обход? — Девочка, не горела желанием приближаться
— Обход до следующего люка только по поверхности. Придётся посмотреть, что там за веселье у соседей сверху… — Я снял с плеча автомат и передёрнул затвор. — Готовь оружие. За мной!
Глава 10. Инструменты многоцелевого использования
А веселье наверху было в самом разгаре!
Стараясь не наступать на смятые тела жор, я поднялся по груде дымящихся машин. И, осторожно укрываясь между искорёженных остовов, выглянул наружу и осмотрелся.
Обвал, как выяснилось, произошёл на углу улиц Московской и Астраханской — хорошо знакомый мне перекрёсток. Не один час я провёл здесь когда-то в ожидании трамвая или автобуса, наблюдая перед собой университетские корпуса с одной стороны дороги и чугунные решётки забора вокруг Института Внутренних Войск — с другой. Судя по пейзажу вокруг провала, его причиной стал мощный взрыв. Который не только искорёжил все эти машины и проделал дыру в земле, но и раскидал на десятки метров вокруг всё то, что до на этой самой земле стояло. Другие автомобили, рекламные щиты, ларьки с шаурмой и остановки общественного транспорта… Но самое главное — этот взрыв начисто снёс все юго-западные укрепления комплекса зданий «Дзержинки», святая святых банды Центровых. Этим углом она как раз выходила на обозначенный перекрёсток.
И теперь, сквозь рассеивающуюся пыль, стало видно, как на площади перед главным корпусом бывшего военного института разворачивается самое настоящее побоище.
Стрелки, сидевшие на сторожевых вышках снесённого диаметра обороны, были смяты или разорваны вместе с этими вышками. По наступающей в пролом со стороны университетских корпусов толпе в сотню разнокалиберных пацанят сейчас никто не стрелял. Вид толпы заслуживал отдельного описания. Такого я на просторах своей малой родины ещё не видел — ни на селе, ни в городах. Зато теперь стало понятно, почему со многих брошенных автомобилей в городе были сняты колёса.
На некоторых атакующих была надета своеобразная кираса, сделанная из нарезанных кусками и скреплённых проволокой шин. Резиновые доспехи состояли из двух дуг с шипами, лежащих на плечах и по три-четыре ребристых полоски спереди и сзади. На каждом атакующем была строительная каска или мягкий подшлемник наподобие того, который носила островитянка Настя.
В каждой руке «обрезиненные» бойцы сжимали различный слесарный и плотницкий инструмент — портативные болгарки, дисковые пилы, дрели и лобзики. С визгом и гудением эти «рыцари дорог» сейчас активно выпиливали уцелевших после взрыва охранников периметра. Вот один догнал уползающего в беспамятстве парня и воткнул ему сверло прямо в затылок. Заставив того орать и подёргивать головой вправо, разбрызгивая
Другой встретил выбегающих из корпуса полуодетых парней и без проблем принял удары бейсбольных бит на шипованные плечи. Сократив дистанцию, он рубанул одного визжащим диском болгарки по груди, оставив длинную красную полосу, через которую выглянули белые подпиленные рёбра. А другому вжал в ключицу вибрирующую зубастую электроножовку. И пока его первый противник отшатнулся, прижимая руки к разрезу, резиновый рыцарь пропилил второго сверху вниз до сердца, оборвав истеричный крик уже через секунду.
С фланга на этого слесаря уже подступала новая пара дубинщиков. Но на них, в свою очередь, налетел парень с длинной электропилой. Хохоча, он с размаху вонзил инструмент в шею ближайшему противнику. И, продолжая хохотать и покрываться брызгами крови, отпилил ему голову. Заодно с кистями рук, которыми центровой рефлекторно попытался оттолкнуть от себя истошно визжащую цепь пилы.
Второй дубинщик, тоже забрызганный кровью, наотмашь врезал дровосеку битой в голову, заставив того отшатнуться. Но, опираясь на плечо покачнувшегося товарища, из-за спины парня с электроинструментом выпрыгнул ещё один боец в резиновой кирасе. И с разгона вонзил центровому в лоб дисковую пилу. Распилив орущее от боли лицо пополам, он немедленно продолжил наступать дальше, вместе с остальными мастерами, окружая толпу заспанных полуодетых пацанов, высыпавших на улицу из главного корпуса военного института.
Огнестрельного оружия в руках атакующих я не заметил. Точнее… традиционного огнестрельного оружия.
У некоторых за спиной висели стальные канистры, а в правой руке пацаны держали какие-то блестящие медью шланги — кажется, через такие обычно опрыскивали от вредителей садовые деревья. Один из таких опрыскивателей подбежал к группе упавших с вышки парней в камуфляже — они были ещё живы и даже пытались подняться, цепляясь за свои автоматы. Быстро накачав кистью рычаг, приделанный к рукоятке шланга, пацан поднёс к концу трубки зажигалку и нажал на кнопку спуска.
Медная трубка выплюнула струю мгновенно воспламенившейся жидкости. Тщательно залив ею копошащихся стрелков, огнемётчик отпустил кнопку, остановил струю и продолжил движение вслед за основной массой атакующих, накачивая на бегу новый заряд топлива. А его жертвы катались по земле в истерике, не в силах сбить химическое пламя с одежды, рук и лиц.
— Это те самые октябрята? — Алина жарко шепнула мне в самое ухо, тоже осторожно выглядывая из-за плеча. Иначе я бы её не услышал за визгом электроинструментов и воплями шинкуемых центровых.
— Похоже… Технари, что с них взять… — Я повернулся и зашептал ей на ухо в ответ. — Сдаётся мне, атака на Крытый рынок была отвлекающим манёвром. Все основные силы, наверное, тут. Решили одним ударом потрогать центровых сразу за мягкое вымя, не размениваясь на детали. Если Дзержинка падёт, ресурсные базы не устоят. У них же тут весь основной арсенал.
— А вон там через дорогу на здании написано, что это медицинский университет! — Молодое зрение девочки было явно лучше, чем у меня. Она смогла отсюда прочесть выложенное кирпичом название на фронтоне главного корпуса, через дорогу от битвы. Для меня эта надпись сливалась в сплошную рыже-белую полоску. — Нам же туда, да?