А потом полюби
Шрифт:
Однако то, что он увидел у дома Джонсонов, поразило его до глубины души. Микки никогда не вел себя так – не бегал, не хохотал в голос, не выглядел таким… счастливым?
Микки всегда рядом с ним смотрел в пол. Всегда говорил тихонько, словно боялся сказать не то. Никогда не смеялся при нем.
Этот Микки, валяющийся сейчас в траве, был похож на Микки во время течки.
– Здравствуй, - вежливо окликнул его Алекс, подходя ближе и сбрасывая оцепенение.
Микки вздрогнул, вскочил, прижал к себе малыша.
– Алекс? Ч-что
Микки испугался. Он никак не ожидал, что муж приедет за ним сам.
– Я приехал за тобой. Ты загостился здесь, тебе не кажется?
Микки опустил голову. Из дома вышел Кевин, увидевший в окно, что у них гости.
Микки их представил, отметив про себя взгляд, брошенный Алексом на красивого, идеального омегу. Пусть и принадлежащего другому. Его сердце сжалось.
Кевин терпеть не мог этого альфу, но все же пригласил его в дом, желая выяснить, зачем тот явился. Они пили чай в гостиной, Микки все так же держал на коленях малыша, словно щит, способный защитить его от мужа.
– Очень вкусно, - похвалил Алекс булочку с корицей, которую с удовольствием жевал. – Вы отлично готовите.
– Это Микки, - Кевин кивнул на друга.
Микки покраснел до корней волос, припомнив историю с луковым супом. Алекс, очевидно, тоже вспомнил, потому что в его голосе послышалась ирония:
– Вот как? Неожиданно.
Кевин ощетинился.
– Он отлично готовит. И дети его обожают… Микки просто находка!
Алекс на это промолчал, а Микки опустил взгляд на свои испачканные в земле джинсы. Да, не таким он хотел бы предстать перед мужем.
Алекс, как всегда, выглядел безукоризненно. На нем была белая футболка-поло и светлые брюки. Одежда оттеняла красивый загар, полученный, очевидно, на берегу моря. Алекс успел съездить в отпуск… без него.
– Так чем мы обязаны? – холодно спросил Кевин.
– Я приехал за своим мужем. Он слишком долго гостит у вас.
Микки начал ковырять дырку на джинсах.
– Наверное, вам стоило бы задуматься, почему так происходит, вы не считаете? – Кевин вошел в раж.
Алекс окинул его равнодушным взглядом. Как хорошо, что Микки такой мягкий и послушный… никогда не перечит ему. Не спорит.
– Я не собираюсь обсуждать это с вами. Микки – мой муж, и я его забираю. Ему пора домой.
– Это Микки будет решать, а не вы, - презрительно выдал Кевин и посмотрел на друга.
Алекс тоже посмотрел на него, взглядом призывая следовать долгу. Микки растерялся, переводя взгляд с одного на другого.
– Но я… я хотел бы еще остаться… ненадолго. До начала семестра…
Он опустил взгляд. Кевин торжествующе посмотрел на Алекса. Алекс нахмурился. Этот омега явно плохо влияет на Микки…
– Микки, я прошу тебя быть благоразумным, - вкрадчиво начал он. – У тебя скоро течка.
Микки вскинул на него взгляд и покраснел. Да, действительно, течка должна быть на днях…
– Он же сказал, что хочет остаться! – взвился Кевин.
Алекс
– Хорошо… но прямо сейчас Микки едет со мной в гостиницу. После течки ненадолго вернется. Ненадолго, ты слышишь, Микки?
Микки кивнул. Он был обрадован и напуган одновременно. Обрадован, потому что сможет еще немного пожить здесь. Напуган, потому что несколько дней наедине с Алексом… без его работы, наедине… могли нанести непоправимый урон его душевному спокойствию. Все в этом альфе – внешность, голос, запах, даже одежда, которую он носил, - будоражило его чувства.
Микки поднялся наверх, чтобы собрать вещи. Кевин побежал за ним.
– Не вздумай поддаваться ему! – шипел он, как рассерженная кошка.
Микки вздохнул. Легко сказать.
Он собрался быстро, последовал за мужем к машине и сел на переднее сиденье. Алекс, как истинный джентльмен, открыл ему дверь. Они впервые ехали вот так – в тесноте салона, наедине, и Микки начинал задыхаться. Алекс вежливо поинтересовался:
– Как прошли каникулы?
– Х-хорошо, - Микки вернулся к своему тихому тону.
Алекс задал еще пару вопросов, но получил такие же односложные ответы. В гостиницу (к слову, самую лучшую в городе) они заселились быстро. Номер-люкс, несколько комнат, шикарная ванная, огромная кровать… Микки присел на мягкое кресло с резной спинкой и погладил серебристо-серую обивку. Такая красота… зачем все это? В доме Бьюкенена тоже роскошь и красота, эксклюзивные вещи, но они не приносят радости никому. Микки не интересует богатство. У Алекса нет времени наслаждаться им.
Микки с грустью думает, что лучше бы он встретил кого-то наподобие Лукаса – простого парня, работягу, но любящего и доброго. Только… вот бы он выглядел как Алекс…
Алекс направляется в ванную. Потом они идут ужинать, а после ужина Алекс просит Микки показать ему достопримечательности Эштонвилля. Они неспешно гуляют, осматривают церковь и памятники, но все так же почти не разговаривают. Микки не знает, что говорить, и сетует на себя, потому что не захватил блокнотик с темами для разговора. Алекс тоже не знает, о чем говорить с мужем.
– У Джонсонов милый малыш, - в конце концов, говорит он, желая увидеть на лице мужа ту нежную улыбку, которая освещала его лицо рядом с ребенком.
Но Микки хмурится. Он думает о том, что прошло уже три течки, почти год с момента свадьбы, а ребенка у них нет. Он снова во всем виноват…
– Да, - отвечает Микки и отворачивается.
– Да что с тобой? – не выдерживает Алекс. Он же пытается быть обходительным!
Алекс хватает Микки за плечи и разворачивает к себе лицом. Встречает взгляд ореховых глаз. Почему он раньше не замечал, какие красивые у него глаза? Светлые, теплые, в обрамлении длинных рыжих ресниц…
Алекс склоняется над ним, чувствуя порыв поцеловать омегу. Микки прерывисто дышит, их губы почти соприкасаются…