А Саша делает, как может
Шрифт:
Девица встретила нас…. Встретила, в общем.
— Никак, милорд с Высочеством? — спросила утвердительно, внимательно разглядывая нас. — Или милорд и Высочество — одно и то же личико?
— Не в твоем положении хамить принцу, — сердито уронил слово Генри. — Кто ты такая, и почему валялась в снегу? Отвечай.
— Прямо, значит, отвечай — кто тебя послал, — пропела девчонка, продолжая нарываться на скандал. — И кто загнал тебя в винную посудину, от кого скрывался ты, и чего скрывал*… Нет, вы, уважаемый, точно
— Лорд Генри де Карт, секретарь его высочества Энгельберта Азалийского, третьего в очереди на престол, — сухо сообщил Генри. — Какого королевства — надеюсь, знаешь?
— Не-а! Мы не тутошние. Мы тамошние. В наших широтах Азалийскими и не пахло никогда, насколько я помню. Честное слово, я даже не в курсе, как называется мир.
Мы переглянулись.
— Не понял, — вышел вперед я. У девчонки внезапно округлились глаза и она принялась с интересом меня разглядывать. — Ты хочешь сказать, что настолько необразованна, что даже не знаешь названия мира, в котором живешь?
— Свой(!) мир я знаю, — склонила голову к плечу девчонка. — И могу точно сказать — такие существа, как вы, в нашем мире, конечно, встречаются. НО! Исключительно на ролевках. Или в кино. Правда, я знакома с парочкой умников, которые внешность слегка подправили пластикой. Уши нарастили, разрез глаз изменили. Но не до такой же степени! Стесняюсь спросить — вам в такие морозы за свои ушки не страшно?
Мы снова переглянулись, и я даже поискал глазами зеркало. Что могло так удивить девочку? Уши — как уши. Классические, как у всех эльфов. У Генри, правда, они покороче, так он не королевского рода. И глаза у него не так сильно к вискам вытянуты.
— Мы тепло одеваемся в морозы, — голосом Генри можно было осушить небольших размеров озеро. — В отличие от тебя. Повторяю вопрос — как получилось, что ты валялась в снегу? В непотребной одежде и босиком. Мы еле стянули с тебя эти странные штаны.
— А, так это вы меня раздели? И чего сразу — странные? Нормальные джинсы, даже на утеплителе. Или у вас не принято всяким леди в брюках ходить? Только платья?
Генри утвердительно кивнул. Я в беседу пока не вмешивался, изучая девушку.
— Бедные леди! — картинно заломила ручки она. — Никакой жизни им не дано! Ни тебе по деревьям полазить, ни в догонялки-пряталки поиграть…. Сиди тычкой, этикет зубри, да сплетни перебирай….
Тут девица решила встать. До этого момента она сидела в кровати, укутав плечи покрывалом — в комнате было холодно.
Из-под одеяла медленно-медленно показалась ножка. Узкая ступня с маленькими пальчиками. Ногти на них розовые, как у ребенка. Тонкая щиколотка, гладкая кожа голени, круглая коленка….
— Бесстыдница! — зашипел Генри, стремительно отворачиваясь. — или ты из блудниц? Поэтому тебя в снег выкинули? Не угодила кому-то?
— Ш-ш-ш-што?! Как раздевать бессознательное
А я залюбовался. Вот, честное слово — залюбовался этой рассерженной кошкой! Девчонка стояла на кровати, вытянувшись во весь свой невысокий рост, гордо вскинув голову, и взирала на нас с видом императрицы, которую попытались оболгать. Кстати сказать — она не была раздетой, ни в коем случае! Синее атласное покрывало окутывало ее худенькую фигурку, стекало с плеч драгоценной мантией, подчеркивая синеву глаз.
Не скажу, что она красавица, скорее так, ничего особенного. Но все же, все же…. Было что-то в ее облике…. Что-то, что не давало пройти мимо и забыть. Яркие синие глаза? Пушистые непослушные волосы цвета спелой пшеницы? Они у нее, кстати, длиной чуть ниже лопаток, на концах скручиваются в тугие кольца.
И…. девчонка — маг?!!
С ее ладони внезапно сорвался вихрик. Подхватил валяющийся на столике пыльный томик и треснул Генри по макушке.
— Да как ты…. Кто ты такая!
— Сам дурак!
— Да я ж тебя сейчас….
— Сначала догони! Ваше Высочество! С дороги!
И эта ненормальная, оттолкнув меня, бросилась вон из комнаты, звучно шлепая по паркету голыми пятками.
Генри за ней. Запнулся о внезапно выскочившую на дорогу банкетку, и во весь немаленький рост растянулся на полу, схватившись за ушибленное колено.
— Генри, ты что? — осторожно спросил я, подходя к пострадавшему. — Чего это тебя пробило на игрища?
— А это он взбодриться решил, — прокомментировала из-за поворота коридора девчонка. — И согреться. Как петух.
— Какой еще петух? — простонал Генри, сев-таки на банкетку. — При чем здесь петух?
— Петух-то? А это он кошку клюнуть хотел, — осторожно выбралась поближе к нам девчонка. — Бежит по двору и думает: «Сейчас кошку найду, ка-ак напугаю! Она ка-ак побежит! А я за ней…. Не догоню, конечно. Зато согреюсь». Ну что — мир? А то у меня ноги замерзли. Не топят у вас, что ли?
— Ладно. Мир, — согласился Генри. — Иди сюда, чудо. Как тебя зовут — скажешь?
— О, имя у меня замечательное! Прямо героическое имя. Александра я. Первая.
— Как это? — не поняли мы оба. — Ты из королевского рода? Принцесса?
— Нет. Из самого обычного. Рабоче-крестьянского. Александра Первая. Это фамилие такое.
— ???
— Ой, мальчики, какие же вы! Все вам надо разжевывать! Пращур мой, по отцовской линии, имя имел Первак, так как у родителей своих первым сыном родился. Его сыновья так и звались — Первые. Потом со временем, прозвище превратилось в фамилию. Теперь все мои родственники по мужской линии носят фамилию Первый. А поскольку я девочка — то, соответственно — Первая. Что тут непонятного?