А Старый пират…, Лимонов Эдуард

А Старый пират…

Лимонов Эдуард

Вдовец. Генерал. Карбонарий. Убийца с кинжалом в плаще, Таков был тот странный сценарий Для жизни моей, и вотще… Мне некую цель поручили, Мне некий плацдарм отвели, Ни разу меня не забыли, Любовно героя пасли…

Затихающий рокот беды

К.

От нас ничего не осталось? И даже кольцо потерялось, А впрочем, остались дети, Такие чужие на свете… Как грустно! И душесдирающе… А было легко и мечтающе… Зачем ты меня так изранила, И наших детей прикарманила? Зачем,

отвечай мне, чертовка? Тупая ты, словно морковка, Ты сволочь, морковкина дочь. Ты — овощ, тебе не помочь! Детей ты лишила отца… Сидят в тебе два подлеца И, злые, глядят через очи Как мрачные, злобные Сочи…

К.

Я Вас любил как самый добрый зритель, Я Вас мечтал, я Вас обожествлял. Вы стали мне убийца и мучитель, А я ведь заменял Вам целый зал. Я послан был, — Истории свидетель, А не подсобных совершатель нужд. Я был, сама, простите, добродетель, Одновременно: скромный тихий муж… Величие мое Вы не узнали! И Гений мой, он мимо Вас прошёл, И во Вселенной, а не в кино-зале, Где ничего не стоит слабый пол. Среди планет — булыжников и магмы, Ста тысяч солнц пылающих всегда Вы повторили путь преступной мамы И устремились с вызовом, куда? Туда, где нет Истории. Где пошло. Лишь плоская растительная жизнь, Ушли как окотившаяся кошка Уходит равнодушно… Так? Скажи?

К.

«Он мне никто, и я не с ним!» — Так женщина лгала. Летал по небу херувим С улыбкой в два угла. Вставала кислая заря Шампанским смятена… Я думал: «В фас, придирки зря», Но лживая спина, У этой женщины была. И я не верил ей. Когда же женщина ушла Чрез пару сотен дней, То выяснилось, что живет Под крышею одной С ней рядом тот, с ней рядом тот, О ком лгала спиной…

* * *

Любит не тот, кто хвалит, А тот, кто в ночную тьму Глаза бессонные пялит И матом, как на Колыму, Отправленный, сопровождает… А между тем, светает… Любит не тот, кто хвалит: «Божественная!», «царица!» А тот, кто отсюда валит, Туда от тебя стремится Еще и убить грозится… Мы видели, знаем сами Такое под небесами Разнузданных злоб разбой Видали мы между собой, Но я был всегда с тобой… Чего же ты натворила? Зачем же ты в Вечности так Грязнейших следов наследила! А дети? А я? Мы, как? Непоправим наш брак, Теперь он не брак, а мрак… А дети? А я? Мы, как?

Три крысы

Ну ты хоть плачешь иногда? Ведь твой, — Великий грех! Четверг ли это, иль среда В ночи, часов до трех, К тебе бы приходить должны В зловонии, в дыму Твои ужасные вины Терзать тебя саму, — Три крысы, чтоб тебя глодать. «Где наша, где семья?» Две, — дети твои, злая мать, А третья крыса, — я! Нет, ты не плачешь никогда, Поэтому в ночи, Четверг ли это, иль среда Придём мы, палачи! Да, мы тебя с ума сведём, Преступная ты мать! В обезумении своём Заставив нас страдать, Ты не подумала о том, Что бед не избежать!

К.

Мой сын находится в плену Как Яков Джугашвили. Он увезен тобой в страну, Где люди, цвета пыли Живут на низких берегах, Зевают,

спят, смеются… Где пальмы (ветошь на шестах) Согнутся. Разогнутся… Где наркоман с лицом змеи Глядит на диск заката. Преступны действия твои, Ты, Катька, виновата! Мой сын находится в плену, И дочь моя там бьётся, Придётся мне вступить в войну, Ещё одну, ещё одну, Не хочется, придётся… Мой сын там маленький бредёт: Собаки, грязь, бананы, А в дочери моей капот Вцепились обезьяны. Зачем ты стала злая тварь? Случилось что с тобою? Мозг ЛСД сожгла ли гарь? Или мозги травою До дури так оглуплены, Что ты детей украла И быстро-быстро из страны Малюток ты умчала…

Полковник и Зверь

* * *

Дождь шелестит, дождь падает на жесть, А у меня теперь подруга есть С такою замечательною попой! Что хочешь делай: тискай или шлепай! В потоке ностальгических мгновений Подруга из грядущих поколений Явилась, и уселась на постель, В ней узкая, волнующая щель, Две разные трепещущие груди, Мне повезло, завидуйте мне, люди! Подруга в красном платье красоты Элен, — Лилит, как хочешься мне ты! Сижу в Москве, слюну один пускаю, Хочу тебя! Моих инстинктов стаю Пока могу, держу, не выпускаю. Но видно долго так не протяну… Хочу тебя, как офицер — войну, Как молодой воспитанник училищ Во сне желает победить страшилищ!

Е.

Сидел я в стенах страстных и печальных И думал о былом, былом, былом, Восторгов от меня первоначальных Вы больше не дождётесь. Напролом. Я думаю, идти нам пригодится, Я рву тебя воинственной рукой. Лучом из тьмы изъята ягодица, О, я готов побыть с тобой, с такой… Я разорву здесь пепел безнадёжный И будет солнце нам всегда зиять, Внутри твоей чудесной плёнки кожной Твоё устройство стану осязать…

Е.

В России медлит потеплеть, Всё думаешь, чего б надеть..? Включаешь обогрев с утра. Где ж летняя жара? Москиты медлят, не жужжат, Рождаться в холод, — сущий ад! А у тебя такая грудь! И тесный в попу путь… Перед моим же взором дом Необитаемый, и в нём Скрываться может там стрелок! Мне мой неведом срок! Услышу, как звенит стекло? А тело пулей обожгло, Как тысячью крапив, Но я останусь жив… В России медлит потеплеть Я на тебя залезу впредь Как на кобылу конь, В дыре твоей огонь!

Лола

Плескается Лола. Шумят года. Никто не уйдёт живым… Смыкается в ванне моей вода Над телом твоим молодым… У ведьмочки жёлтый побритый пах Выныривает из вод, Я весь тобою промок, пропах, Я врос в твой, Лола, живот. Я жопу твою тиранил в ночь, Я все перебрал волоски И качество жизни сумел помочь, Поднять, нас стерев в порошки. Мужчина и женщина: зверя два, Нам вместе пришлось сойтись. Постель потоптана как трава И нас покрывает слизь. Мужчина и женщина. Блядь и солдат. Рычанье, удары, борьба, Но вместе гудят и стучат в набат Набухшие сердца два. Качает нас страсть и нас похоть берет И мы не любовью тут… Но в зад и вперед и конечно в рот Друг друга два зверя бьют Я плечи твои до утра ломал, Я рот твой объел как плод, Еще и еще я в тебя совал… Ведь Вам двадцать третий год.

1 2 3 4 5 6 7-10

Комментарии: