… а, так вот и текём тут себе, да …
Шрифт:
Мне не хотелось, чтобы у моего, даже мёртвого, филина выдирали перья или как-то ещё издевались.
Мама потом сказала, что наверное он умер от старости, потому и в подвал залез, но я думаю всё так случилось, чтобы мы с ним встретились – он был посланцем мне, а в чём заключалось послание я пока ещё не разгадал.
( … птицы, они ведь не только птицы, об этом ещё авгуры знали.
Мой дом в Степанакерте расположен на склоне глубокого оврага позади роддома. Самый крайний дом в тупике,
Как-то, возвращаясь домой я увидел в траве птицу, чуть больше воробья. Она продиралась сквозь траву нетвёрдыми шагами, словно тяжко раненная, и волочила крылья позади себя.
Я прошёл мимо – слишком много своих проблем.
На следующий день узнал, что в тот же самый момент в овраге зарезали молодого человека. Наркушные разборки.
Та птица была душой убитого и ничто меня в этом не переубедит …)
В осень после раздельных летних отпусков, в нашей семье увлеклись поездками за грибами.
Их, конечно, и вокруг хватало – сверни в любую сторону со школьной тропы и вот тебе сыроежки, моховики, подосиновики, не говоря уж о лисичках с опятами.
Просто прохожим не до них, им некогда.
А тут дают увольнительную для выхода за Зону на целый день – воскресенье, и даже грузовик выделяют, который повезёт грибников в за-Зонный лес.
Возможно, так делалось и раньше, просто без участия моих родителей, а тут они решили покрепче помириться после раскольного лета.
( … тогда я о таких вещах не думал, а просто радовался, что еду с родителями в лес за грибами …)
Папа сделал специальные вёдра из картона, лёгкие, но вместительные.
В лесу грибники разделялись и бродили каждый сам по себе, иногда аукались.
Мне нравилось идти по тихому осеннему лесу, влажному от измороси и туманов и высматривать: где же они прячутся?
Сыроежки мы, конечно же, не брали – слишком уж хрупкие, но моховики, маслята хорошая добыча.
Папа сделал маленький ножик для каждого, чтоб не портить грибницу, да и на срезе лучше видно – червивый гриб или нет.
Самый лучший из грибов – белый, но мне он никак не попадался.
Незнакомцев я относил к папе и он объяснял, что это рыжики, волнушки, грузди или просто поганки.
Дома грибы пересыпали в большой таз и заливали водой.
Потом мама их готовила, или мариновала.
Вкусно, конечно, но ходить за ними по лесу намного вкуснее.
На выходной, когда родители ушли куда-то в гости, мы втроём стали беситься и бегать друг за другом по всей квартире, пока в дверь не постучали новые соседи с первого этажа. Сказали нечего делать тарарам, даже если и родители не дома, а когда придут – узнают, что мы не можем себя вести.
Вечером Наташа прибежала с лестничной площадки с тревожным сообщением, что мама с папой уже идут, а нижние жильцы переняли их
Как она оказалась в нужное время в нужном месте?
Да, очень просто, ведь лестничная площадка – это продолжение квартиры, тем более такая широкая, что можно запросто втроём играть в волейбол воздушным шариком.
А мама, например, начала по вечерам после работы выходить на площадку и прыгать со скакалкой, так что и мы, дети, наперебой последовали её примеру.
Когда родители вошли в прихожую у папы было очень злое лицо.
Он, не снимая пальто, прошёл на кухню, принёс оттуда табурет в свою комнату и, сдвинув ковровую дорожку, ударил табуретом об пол.
– Не шуметь?!– прокричал он в пол и снова хлобыстнул табуретом туда же.– А так хорошо?!
Я понял, что нас ругать не будут, но что-то всё равно было как-то не так.
С собою в школу мы несли по бутерброду; мама заворачивала их в газетный лист, чтоб на перемене мы доставали из портфелей и кушали.
Саше с Наташей один свёрток на двоих, потому что они учились в одном классе.
А перед выходом в школу мы ещё и завтракали на кухне.
Но в ту субботу я пошёл в школу без портфеля и один, потому что в школе проводилась военная игра и у младших классов отменили занятия.
Классы постарше были разделены на два отряда: «синих» и «зелёных».
В день игры отряды разойдутся в лес, каждый в свою сторону, чтобы потом выследить друг друга и захватить в плен, и отнять знамя. Игрокам надо пришить себе погоны из бумаги своего цвета и когда в ходе игры сорвёшь с противника его погоны он считается убитым, а если один погон, то он в плену.
На кухню я пришёл завтракать с опозданием.
Во-первых, меня не разбудил подъём младших – им-то не идти; а во-вторых, прошлым вечером я допоздна пришивал на курточку бумажные погоны мелкими и частыми стежками, чтобы плотнее прилегали и не получалось бы враз сорвать.
Мама уже опаздывала на работу и сказала, что есть вчерашние макароны или, если захочу, могу сварить себе яйцо на завтрак.
Я сказал, что не умею, а она ответила, тут и уметь нечего: чтобы было всмятку – варить полторы минуты, а чтоб вкрутую – три.
Она даже принесла будильник из своей комнаты и поставила его на подоконник, рядом с банкой гриба, и быстренько ушла.
Этот гриб не из тех, что собирают в лесу. Такой гриб на Объекте держали почти в каждой кухне.
Он плавал в трёхлитровых банках, похожий на кусок зеленоватой тины.
Вода в тех банках становится приятною на вкус, словно бы квас.
Когда вода выцежена и гриб спустился уже чуть ли не до дна, в банку опять наливают воды и дают ей настояться.