А того ли я люблю?

Бельтейн Анна

Невольно коснувшись ладонью деревянной поверхности двери, я ощутила какой-то замогильный холод и дрожь пробрала меня до самых пяток. Оставалось надеяться, что мой план с зельем сработает, а дальше мы будем решать проблемы по мере их возрастания.

– Что ты здесь забыла?
– ледяной голос заставил меня испуганно обернуться, будто меня застукали на воровстве.

Я ощутила, как ворох ледяных мурашек пробежал по всему телу, заставляя непроизвольно поежиться и обхватить себя руками. Мертвая тишина стояла во всем доме и лишь стук моего собственного сердца, казалось, отражался

от стен глухим эхо.

– Гуляю, - только и смогла ответить я, не придумав ничего лучше.
– А ты?

– Насколько ты помнишь, переезжаю на этаж выше, - ответил парень, но с места так и не сдвинулся.

Чего он ждет? Чуть приподняв подбородок, тем самым глядя на меня свысока, Вигмор медленно устроил обе руки у себя на груди. Выжидающий, заносчивый взгляд, казалось, был мертвее стужи за окном, превращая меня в ледяное изваяние. Я пыталась смотреть куда угодно, лишь бы только не встречаться глазами с Леоном, однако это оказалось чем-то непосильным для меня.

– Надеюсь, ты начнешь хорошо спать...
– тихо пискнула я и, приложив немалые усилия, сделала шаг в направлении лестницы.

В иной ситуации, я бы непременно ответила ему тем же взглядом, тем же словом. Я бы огрызнулась и ни за что не дала бы так раскатать себя одним лишь молчанием, но... Грудь больно сжималась и я понятия не имела, как вести себя с ним. Мне не хотелось усугублять наши итак напряженные отношения, не хотелось выстраивать стену, что стояла между нами, еще выше и крепче.

Но стоило мне только повернуться и пройти всего пару шагов вперед, как в спину донеслось едкое:

– Надеюсь, ты тоже хорошо спишь после того, что натворила.

Ноги мои тут же приросли к полу. Глаза защипало от едких слез и обида, колючим комком застряла в горле, не давая произнести ни звука. Я невольно сжала ладони в кулаки, пытаясь проглотить сказанное.

Не выдержав, я резко обернулась, наткнувшись на совершенно непроницаемый взгляд и мне так сложно было представить, о чем он думает именно в этот момент. Хотя, сейчас его слова были слишком громкими, чтобы не понять их посыла.

– Как ты можешь мне такое говорить?
– дрожащим голосом выдавила я.
– Что ты вообще знаешь об этом?

– А мне ли не знать, а? Не знать ли об этом Сэй?
– парень резко кивнул на дверь комнаты, в которой лежала девушка.
– Ты слишком спокойна для той, по чьей вине все это происходит и я уверен, будет происходить еще очень долго...

– Думаешь, что мне легко?!
– выкрикнула я, поддавшись эмоциям и совершенно забыв о том, что за дверью спит стихийница. Но, опомнившись, я перешла на горячий шепот и только Леон мог видеть, насколько сильно мое лицо искажено от гнева.
– Я думаю об этом каждый день и, видят Боги, сожалею о содеянном всем своим сердцем! Думаешь, мне не больно?

Я понимала, что он имел право говорить все эти вещи, однако, ярость затопила меня и я держалась изо всех сил, чтобы не налететь на Вигмора с кулаками.

– Твоя проблема в том, что ты не умеешь отвечать за собственные поступки, - безжалостно продолжил Леон, - Подумай о том, с чего все началось и что ты должна была сделать вместо

того, чтобы трусливо поджать хвост и хранить все в секрете, пока правда сама собой не вылилась наружу.

И снова он говорил верные вещи. Мысленно, я уже не раз задумывалась о том, что произошло бы, поступи я в тот момент иначе? Какой итог приняли бы наши жизни, расскажи я все сразу ректору? Слишком долго я держала этот дымящийся котел под закрытой крышкой, пока его просто не разорвало, затапливая черной слизью все то, что находилось слишком близко ко мне... Все то, что было хоть немного дорого.

– Как бы мне хотелось вернуть тебя прежнего...
– пустым голосом выдала я то, чего сама от себя не ожидала.

Наверное, мне было бы намного легче, если бы Леон был тем, кого я знала раньше. Если бы он мог меня поддержать и просто быть рядом, как друг. Но сейчас я была настолько раздавлена, что мне стало совершенно плевать на собственные слова. Я говорила лишь то, что чувствовала просто потому, что больше не видела другой возможности выговориться ему. Возможно, он даже смотреть на меня перестанет, но сейчас, пока я имела шанс, мне нужно было сказать ему об этом.

– Ты же понимаешь, что своими руками убила того, кем я был раньше?
– хмыкнул Леон с нотками какой-то безысходности в голосе.
– Остр говорит, у меня еще есть шанс вернуться к той жизни, но я чувствую, как что-то безвозвратно умерло внутри, оставив лишь пустую оболочку, ненавидящую все вокруг.

На секунду мне показалось, что передо мной стоит тот самый Вигмор, который мог мне беспрепятственно открыться, довериться и рассказать о том, что у него не душе. Резко выдохнув, я невольно округлила глаза, удивленно взирая на собеседника. Лишь сердце пропустило удар, заставив испытать легкий укол где-то под ребром.

Больше всего на свете, мне хотелось обнять его сейчас. Хотелось снова прижаться к его груди и почувствовать тепло, знать, что он просто рядом и всегда готов встать на мою сторону. В голове мелькнули картинки из такого, казалось, далекого прошлого. Я вспомнила нашу последнюю ночь, проведенную в доме Эллиса, когда Леону пришлось спать под моей кроватью. Тогда, сидя в кромешной темноте, мы долго разговаривали о важных вещах и откровенной ерунде... Но именно в тот момент мне было бесконечно уютно и тепло.

Не знаю, что сподвигло меня на это, но я резко и, неожиданно для самой себя, сократила разделявшее нас с Вигмором расстояние. Единственное, что я успела заметить перед содеянным - удивленно поднявшиеся брови парня. Но, волнительно задержав дыхание, я смогла лишь обхватить руками шею Леона и стремительно, будто он вот-вот ускользнет от меня, коснуться губ Вигмора своими, влажными от соленых слез.

Казалось, эта жалкая доля секунды, продлилась целую вечность. Но Леон застыл, впрочем как и я, не в силах отпустить одеревеневшие руки и сделать шаг назад. Голова кружилась, а я все еще не помнила, как правильно дышать и нужно ли это вообще? Почему бы не задохнуться, забрав с собой в иной мир эту жалкую пародию на поцелуй? Радовало лишь одно - Леон тоже не издал ни звука и даже не пытался меня оттолкнуть.