А я хочу жениться, или Охота на невесту

Гладышева Наталья

Слово свое сдержать мне удалось. Я молчала до самого города. Когда мы дошли до него, то я опять замандражировала, у ворот стояли стражники. Блин, веду себя как беглый преступник. И чего так боюсь? Ну, выдадут за кого-нибудь замуж. Ничего в этом такого кошмарного нет. Не убивать же будут. Уффф! Кажется, удалось пройти. Моя спутница перекинулась со стражниками парой слов и в этот момент в моей голове мелькнула мысль, а что если она меня им выдаст, но Йоля только кинула им пару монет и нам разрешили идти.

— Пошли, — дернула она меня за руку, — мы опаздываем. Моя знакомая

не любит ждать.

— Ну, чего ты так волнуешься, никуда она от нас не убежит. Но ускорить шаг я все-таки постаралась. Мне и самой не терпелось узнать, как можно избавиться от украшения, которое не знаю за какие заслуги мне досталось. А еще нужно спросить ведьму о том, как вернуться домой. Так, замечтавшись, я и не заметила, как мы дошли.

— Заходи, нас ждут, — втолкнула меня в дом девушка. Мы пришли так быстро, что я не успела рассмотреть, как выглядело строение, да и сам город как-то не отложился в моей памяти, маленькие невзрачные домишки, узкие улочки. После высоток столицы моей Родины, все это казалось немного странным и таким маленьким.

Нас встретили. Внутри дома было довольно сумрачно, и хозяйку разглядеть не удалось.

— Ну что, привела? — раздался мужской голос. Ой! Кажется, это все-таки хозяин. В панике я стала оглядываться в поисках выхода. — Но я не вижу никаких признаков, что она именно та, кого я просил доставить сюда.

— Смотри, — одним взмахом руки Йоля умудрилась скинуть с меня одновременно и капюшон и венок, — И попробуй только скажи, что я не заработала свои сорок золотых. В полумраке комнаты разлился зеленый свет, исходивший от моей головы.

— Держи, — кинул мужчина, громко звякнувший кошелек девушке, — заслужила!

— А ты оказывается Иуда! — это уже я отмерла. Предательница!

— Понятия не имею, кто такой, этот твой Иуда, — довольно хмыкнула эта сволочь, — зато я очень хорошо знаю, что такое сорок золотых. И потом, я тебе ничего не должна. Ты для меня никто и звать тебя никак. — Она зло рассмеялась. — И к тому же, кто виноват, что ты такая доверчивая? Да и не понимаю я тебя, столько мужиков на тебе жениться хотят, выбирай — не хочу, а ты нос воротишь. Глупо! Строишь недотрогу, а сама ничего собой и не представляешь. Счастливо оставаться! — Махнула Иуда, рукой на прощание.

Глава 4

Интересно, почему мне так хочется расплакаться? Юлька, держи себя в руках! Только не хватало сейчас разреветься. Действительно, кто виноват, что ты такой тормоз? Никто, сама прокололась, самой выпутываться и придется. Сейчас посмотрим, кто же на этот раз мне в женихи достался. А то, что это очередной потенциальный жених, я ни капельки и не сомневаюсь.

— Ну что! Будем знакомиться? — проворковал этот не рассмотренный мной суженный, — Нам ведь с тобой весь остаток твоей жизни вместе провести придется. На вот, выпей, а то, я смотрю, ты никак в себя от радости не придешь.

Я похолодела. На что этот мерзавец намекает, вякая что-то про мою жизнь?

— Выпей, выпей, — подтолкнул он мою руку ко рту, я даже не успела в своем ступоре заметить, как в ней оказался бокал с вином, — сразу станет легче,

вот увидишь. И что это мне его вкрадчивый голосок не нравится? На автомате я отхлебнула, и только потом, испугавшись того, что он мог мне налить, откинула бокал в сторону. Он разбился с громким звоном, нарушившим тишину, стоящую в комнате. Мне показалось или эта гадина затаила дыхание? Не показалось, сразу, после того как бокал разбился, мужчина с облегчением выдохнул. И чем же это меня напоили? — прислушалась я к себе. Никаких неприятных ощущений вроде не было и я немного успокоилась.

— Я так понимаю, — ты очередной претендент на мою руку и сердце? — решила я брать быка за рога.

— Нет, что ты, — успокоил он меня, — рука и сердце мне без надобности, я некромантией не промышляю. А вот твое согласие на брак мне очень даже нужно.

— Неужто кто-то решил, все-таки, спросить, согласна я или нет? — очень удивилась я.

— Ну, в твоем положительном решении я не сомневаюсь, — подошел он ко мне поближе, — так почему бы и не спросить?

Передвигался он бесшумно и как оказался рядом со мной, я даже не заметила. Итак, кто тут у нас. Красивый, такие же остроконечные уши, как и у эльфа, но вот кожа гораздо темнее, и белые волосы коротко пострижены, в отличие от одного моего знакомого ушастого представителя мужского племени. Ах да, еще забыла упомянуть про глаза. У Элли они были зеленые, а у этого прохиндея, черные.

— Интересно, за какие такие заслуги, — поднял он мой подбородок своей рукой, — тебе досталось вот это? — второй рукой он попытался провести по моему лбу, но в последний момент отдернул ее и притянул меня к себе. Циничная усмешка пробежала по его красивому лицу, и он нагнулся, чтобы поцеловать вашу покорную слугу. Странно, и почему меня его красота совсем не впечатляет? Пролетела одинокая мысль, и я вырвалась из его рук.

Дроу, а это был именно дроу, удивленно нахмурился:

— Не понимаю, ведь уже должно было подействовать?

— Что должно было подействовать? — ну как тут могло обойтись без меня.

— Не важно. В любом случае нам нужно убираться отсюда, слишком многие могли видеть, как ты входила в этот дом. И потом, нужный нам алтарь находится далеко отсюда, пока мы доберемся, вполне возможно, ты будешь уже согласна на все.

— На что на все? — ну ничего я со своим любопытством поделать не могу. Я, наверное, и на костре буду интересоваться тем, как огонь разжигают, а не тем что со мной в реальности происходит.

— Хватит задавать вопросы, — какой-то он сердитый, неужели разозлился на то, что я целоваться с ним не захотела, мужское самолюбие дело тонкое, а то, что и эльфы, и дроу, и люди одним миром мазаны, я уже убедиться успела. Нам нужно торопиться.

— Что? Не терпится всей властью в этом мире завладеть? — учителя у меня были хорошие, смотришь, скоро обойду всех этих шутников в искусстве ехидства.

— Не умничай, целее будешь, — нет, он явно на добрячка не похож. Этот тип даже на маньяка не тянет. Пусть будет Злыдень, так как он представиться не представился, то я теперь имею полное право называть его, как мне хочется.