А я люблю женатого
Шрифт:
Выпили по одной. На душе у Олега стало легче.
Выпили по второй. Потом по третьей… Витя жевал свои салаты и бифштексы, а Олег заговорил, потому как три рюмки – это уже повод к исповеди.
– Дурость какая-то, – всхлипывал он. – Никогда не думал, что это со мной случится. Помнишь, фильм был «Осенний марафон».
Витя добродушно покивал, не отрывая взгляда от тарелки:
– Помню. Фраза там была душевная: «Хорошо сидим!». Мы тоже сидим неплохо. Надо еще налить!
Он налил себе и Олегу. Оба выпили.
– Да я не про это, – сказал Олег после четвертой рюмки. –
– «Осенний марафон», говоришь? Ты что задумал, бегать что ли по утрам? Так на тебе и так ни грамма лишнего жира. Смотришься как мальчик, – продолжая жевать заметил Виктор, – чего тебе бегать-то?
– Да ты опять не про то! Я про треугольник, а ты…
– А! Это ты про баб, что ли? Про Татьяну свою и Ларису? – Виктор засмеялся так, что Олегу стало неприятно.
Он стукнул кулаком по столу:
– Стоп! Их нельзя называть словом «бабы». Татьяна выдающийся человек в своей области. Она всего достигла сама. Я помню ее с детства, с первого класса! Татьяна…
– Да, знаю я, знаю, – перебил Витя, кровожадно заглатывая кусок мяса. – Вы дружите с детства. И ты в свое время принял эту детскую дружбу за большую любовь. Ну давай, за Татьяну!
Олег не мог отказаться от тоста. И они снова выпили, уже по пятой рюмке.
Таня впервые за много лет отменила совещание и, послушавшись совета единственной подруги Нины, поехала искать помощи.
К дому на окраине города подкатила ярко-красная иномарка Тани.
– Толик, подожди здесь и никуда не отлучайся, я не знаю, когда освобожусь, – сказала Таня, как обычно, водителю.
– Не вопрос, Татьяна Борисовна! – также привычно рапортовал вышколенный Толя.
– Это точно здесь? – спросила Таня у Нины.
– Конечно. Я же сюда сама ездила, когда меня Екимов бросил! – заверила лучшая подруга. – Пойдем!
Они вышли из машины и двинулись к подъезду. Таня и Нина с юных лет представляли собой презабавную пару. Крупная брюнетка (Таня) и маленькая блондинка (Нина), про которую говорят: «Маленькая собачка – до старости щенок». В сорок лет до старости еще далековато, но первая молодость уже безвозвратно потеряна. Незамужняя Нина ощущала это особенно остро, даже болезненно, а потому ей хотелось выглядеть девочкой. Она носила коротенькие джинсовые юбочки, яркие молодежные курточки, белые сапожки и модные большие сережки. Рядом с ней деловой стиль одежды Татьяны был свидетельством безупречного вкуса.
Итак, Татьяна размашистыми шагами уверенного в себе человека шагала к подъезду. За ней, как Пятачок за Винни Пухом, семенила Нина.
– Говоришь, ты приезжала к ней, когда тебя Екимов бросил. И что, помогло? – иронично спросила Таня, хотя прекрасно знала – не помогло. Екимов испарился из Нининой жизни, как и сто предыдущих кавалеров, на которых Нина так наделась!
– Так слава тебе, Господи, что не помогло! – откликнулась подруга. – Что Екимов! Так, проходимец, герой курортного романа. Жиголо. А у тебя другая ситуация: муж, дочка, семью надо сохранить. – Она заговорщически
– Догадываюсь, – отрезала Таня, которая по-своему тоже переживала рубеж сорокалетия. Особенно теперь, когда она шла, в сущности, расправиться с любовницей мужа. – Какой этаж, говори.
– Третий! Она хороший профессионал, вот увидишь! – обещала Нина. – Порядочная и не жадная, что удивительно!
– Деньги для меня значения не имеют, – бросила Таня.
– Я знаю! – вздохнула подруга.
Они вошли в подъезд и нажали кнопку лифта.
Услышав звонок, крупная дама, мывшая пол, быстро упрятала швабру и ведро, накинула поверх простенького халата нечто вроде пурпурной мантии с золотыми звездами. Потом вспомнила, что на голове нет парика, и зычно крикнула:
– Минуточку! Сейчас открою!
Черный парик был водружен на голову с беспрецедентной быстротой. Никто бы теперь не узнал в скромной поломойке госпожу Тамару, колдунью, ту самую даму, что снимет сглаз и порчу, приворожит, отворожит и что там еще… В общем, вроде бы все над этим смеются, но и ходят все – интеллигенты и пролетарии, молодые и старые. Женское горе, оно одинаково для представительниц любой профессии и любого социального слоя.
Хозяйка открыла дверь и царственным жестом пригласила гостей.
– Здрасьте, Тамарочка, можно? – пропищала Нина.
– На семь минут раньше положенного, – буркнула госпожа Тамара. – Вытирайте ноги, уважайте труд моей домработницы, и проходите в гостиную.
Нина, как послушная школьница, следовала указаниям колдуньи. Таня все проделывала с явным неудовольствием. Нина, Нина притащила ее сюда, Нина убедила, что к госпоже Тамаре надо идти с своим горем. А она, она, Таня, не хотела этого!
Тамара царственно села за стол, покрытый скатертью с бахромой. Зажгла свечи, достала волшебный переливающийся хрустальный шар и потрепанную амбарную книгу.
– Насколько я понимаю, неприятности в бизнесе? – она оглядела с ног до головы Татьяну.
Таня усмехнулась.
– Нет, ошиблись. Муж… – Она задумалась как бы попроще объяснить ситуацию. И тут увидела на стене картину – сатир бессовестно тискал полуголую нимфу.
– Муж завел любовницу, – кивнула Таня на картину.
Тамара поймала ее взгляд, оценила Танин юмор и добродушно хмыкнула:
– Ерунда! Ситуация типичная! Решается просто. Так и запишем. – Она открыла амбарную книгу: – Возврат мужа, первый взнос…м-м… – пятьсот у.е.
– Однако! – не могла удержаться от замечания Таня.
А Нина просто схватилась за голову:
– Тамарочка Амвросиевна, ведь в прошлом году двести было! Я же помню!
– Инфляция! – грозно рявкнула колдунья. – Ну так что, будем оформляться? Насколько я поняла, в бизнесе-то у нас неприятностей нету? – Она хитро посмотрела на Таню.
Таня достала деньги:
– Пусть будет пятьсот.
– Фамилия ваша? – совсем другим тоном заговорила Тамара.
– Круглова.
– Так, замечательно. А мужа?