А звезды падают вверх
Шрифт:
Я долго не могла успокоиться, меня трусило, и когда Назар вышел из машины и обнял меня, мрачно взглянул мне в глаза и потребовал ответа:
— Что? Наташ, не молчи. Что с тобой?
— Хочу домой, — проскулила я.
— Пойдем.
— Пойдем.
Я хотела как можно скорее спрятаться в четырех стенах, чтобы за моей спиной не было темной улицы, такой сонной и такой безразличной, но навалилась усталость, и чтобы дойти, я вцепилась в локоть Назара. Наверное, ему было больно, потому что, когда мы остановились у квартиры, чтобы
Назар молча взял мою сумочку, достал ключи, открыл замок, и мы вошли в квартиру. Постояли в коридорчике, в темноте, а потом он зажег свет и, с улыбкой кивнув на мои сжатые пальцы, пообещал:
— Я никуда не уйду.
— Спасибо.
Уткнувшись лбом ему в грудь, я сделала глубокий вдох, медленно разжала пальцы, и заметила на локте мужчины следы от моих ногтей.
— Прости.
— Только когда такие же окажутся на моей спине.
Я кивнула. Если смогу… если мне вообще будет сегодня до этого…
Сняв обувь, я прошла в кухню, распахнула окно и посмотрела на звезды. Я слышала, как подошел Назар. Он остановился за моей спиной, уверенно притянул к себе, заставив опереться, и повторил требование:
— Рассказывай.
Меня снова начало мелко трясти, и я качнула головой.
— Потом. Со мной все в порядке, просто… испугалась немного.
— Хорошо, — дыхание Назара коснулось моей шеи, пощекотав. — Но не думай, что мы не вернемся к этому вопросу. И к другим тоже.
— К каким другим?
— Позже. Когда ты придешь в себя.
Так уверенно. И так безапелляционно. Он хотел знать ответы на все вопросы. Но у меня были свои.
— Почему ты не звонил?
— Уезжал.
— И там не было связи?
— Там включался роуминг. Я был за границей, в командировке.
Я поежилась от завуалированного намека, что у меня недостаточно средств на счету для таких звонков. А, может, мне показалось? Может, мне вообще весь вечер просто кажется все? И маньяк, и Назар, и…
Отвернувшись от звезд, я обняла лицо мужчины, а он, медленно склоняясь ко мне, выдохнул в губы:
— Наташ, честно говоря, я был чертовски занят, я работал как проклятый, чтобы скорее вернуться.
— Ко мне?
Он усмехнулся.
— Ты должна раскаяться за свои сомнения. Представляю, как ты успела себя накрутить, поэтому… заставь меня простить тебя.
— Но я все еще на тебя злюсь.
— Правда? Тогда ты должна раскаяться и за это.
— Нет, это ты…
— Начинай, — перебил он. — А я помогу.
Его взгляд поглощал, его улыбка обещала греховное, его руки уже пытали меня, медленно… томительно медленно… и я отбросила вопросы и сомнения. К чертям! К бесам! К прошлому, которое запрещало отдаваться отношениям без оглядки! А, может, с Назаром у нас будет иначе? Нет, не так… Не хочу сомневаться! У нас обязательно будет иначе!
Назар…
Он был так близко. И я, наконец, могла сделать то, о чем долго
Я могла всхлипывать и, не стесняясь, разместиться на подоконнике, обхватив мужской торс, потому что он так сказал. Я могла поделиться с ним, позволить ему любоваться звездами вместо меня, потому что он зажигал мои личные звезды…
Назар…
Не первая наша близость, но другая, волшебная. После всплеска удовольствия, я долго не отпускала его, продолжая обнимать всеми конечностями, и сама бы точно не слезла с подоконника — не было ни сил, ни желания, но он приподнял меня и отнес в ванную.
Совместный душ был томительно-нежным, а потом было резкое растирание полотенцем, и мой смех. Я почувствовала, что страхи начали отпускать, поняла в полной мере, что я здесь и… я есть. Я жива, со мной ничего не случилось.
А после я кормила мужчину и слушала, как он без восторга и энтузиазма рассказывает о командировке в Англию. Такое ощущение, что он устал от частых поездок, в особенности от Лондона, да и вообще от заграницы.
— А кем ты работаешь? — жуя кусочек сыра, который остался с прошлого приезда Назара, поинтересовалась я.
— Для тебя это важно?
— Это не важно, — я пожала плечами, — это любопытно.
— Хочешь вина?
После того, что произошло, конечно, я захотела. Назар с усмешкой извлек бутылку белого вина, она, как и сыр, осталась с прошлого раза, достал бокалы, запомнив, куда я их поставила в прошлый раз. И все это, бросая на меня такие жаркие взгляды, что несмотря на то, что мы уже были близки, и не раз, я краснела, как школьница.
— Я работаю руководителем. — Встретив мой взгляд, улыбнулся. — Что, не похож?
— Да нет, — я пожала плечами, — откуда я знаю, как должны выглядеть руководители электростанций? Никогда об этом не задумывалась. Просто я уже и не ждала, что ты ответишь, отвлеклась, задумалась…
— Обо мне?
— Конечно.
Какое-то время он терзал меня цепким взглядом, а потом, видимо, поверил.
— Хорошо, — он разлил вино по бокалам, — я рад, что стал частым гостем твоих мыслей.
— Я не говорила, что частым.
Он улыбнулся, мол, говори-говори, а думаешь-то ты по-другому, и я это знаю…
— У тебя был переводчик? — чтобы избавиться от неловкости, я попыталась перевести разговор на другую тему.
— Нет, я владею английским.
— А…
— А еще немецким. Наташ, не хочу больше говорить о работе. Вообще, мне кажется, я успешно наобщался на год вперед. Давай ты лучше расскажешь, что делала, пока меня не было?
— Ела, спала, — начала я без энтузиазма. — Да нечего рассказывать, это у тебя командировки, Лондон, а у меня обычные серые будни.
— А ты расскажи, — предложил он, — может, мы вместе найдем в твоих серых буднях другие цвета?