А. Смолин, ведьмак. Цикл
Шрифт:
— Ф-фух, — выдохнул Нифонтов. — Однако, вечер задался. Жень, да убери ты свою пукалку, толку-то от нее. Что ты с ней как курица с яйцом носишься?
— Мужчина, уже все? — слабым голосом спросила у него Маринка. — Нас сегодня не будут убивать?
— Нет, не будут, — заверил ее оперативник, убирая нож.
— Хорошо, — пробормотала моя спутница, отпустила мое плечо, повернулась лицом к лесу, что-то пробормотала и согнулась в поясе.
Ее тошнило.
— Вы как тут оказались? — задал я Нифонтову
— Детали потом, — сказал он мне. — Давай будем последовательными и для начала выберемся из леса.
— Мы об этом уже несколько часов мечтаем, вот с ней, — я показал на Маринку, которая так и стояла, согнувшись. — Но все никак.
— Ничего, — потрепал меня по плечу Нифонтов. — Глядишь, со мной получится.
И правда — по тропинке, которая оказалась в том конце поляны, откуда они с Мезенцевой пришли, мы минут за семь бодро дотопали до потерянной дороги, на которой обнаружился довольно дорогой внедорожник, здорово забрызганный грязью.
— Спасибо, батюшка лесной хозяин, — нараспев сказал Нифонтов, повернувшись лицом к лесу. — За то, что выслушал, за то, что помог. Не побрезгуй угощением. Не тот нынче хлеб, я знаю, но какой есть.
Он залез в машину, достал оттуда кругляш «Столичного» хлеба, завернутый в белую холщовую тряпку, а после отнес его в лес, положив на ближайший пенек.
— Еще раз — спасибо тебе, — оперативник поклонился в пояс, его жест повторила и Мезенцева.
Я поспешно согнулся, всем существом ощутив, что необходимо сделать. Да еще и Маринку толкнул, прошипев:
— Кланяйся!
И снова без ветра зашумели деревья. А потом откуда-то из-за кустов послышался старческий ворчливый голос:
— И тебе спасибо, парень. Заходи в гости, если мимо проходить будешь.
— Не премину, — заверил невидимого собеседника Нифонтов и скомандовал: — Ну, все. По коням.
Первые минуты мы ехали молча, а потом я все-таки спросил у оперативника:
— Это был леший?
— Лесной хозяин, — поправил меня он. — Леший — это леший. Тут не все так просто…
— Не все так просто? — каким-то непривычно тонким голосом сказала Маринка. — Не все так просто? Смолин, сука, ты… Меня же чуть не убили! Ненавижу тебя!
И она несколько раз ударила меня по плечу.
Ее губы тряслись, лицо было мертвенно бледное.
— Сама виновата, — я схватил ее руку, которой она собралась оцарапать мне лицо. Не хватало только этого, мне пореза на ладони достаточно. — Чего за мной увязалась?
— Гад, ненавижу, — рычала Маринка, у которой явно началась истерика.
Мезенцева перегнулась через сидение и отвесила моей соседке пару крепких пощёчин.
Это сработало. Маринка протяжно всхлипнула, свернулась на сидении комочком и уставилась в
— Так вот, — продолжил Нифонтов, которого произошедшее, казалось, совершенно не тронуло. — Лесной хозяин — это нечто большее. Он именно что хозяин всему — деревьям, зверям, воде, траве. Он в пределах своего леса может почти все. Его надо уважать и не следует злить.
— А мы ему чем так не угодили? — хмуро спросил я. — Вроде не обидели ничем, даже не мусорили. Просто шли.
— Вы? — Николай рассмеялся. — Да ничем. Все очень просто. Его попросили вас по лесу до темноты покружить, а после куда надо вывести. Он эту просьбу выполнил, вот и все.
— Ведьмы попросили? — уточнил я.
— А кто же еще? — подтвердил оперативник. — Они.
— Но… — заикнулся я, а после все понял и только головой покачал.
— Верно, — произнес Нифонтов. — Они ему соседки, а вы — никто. Когда соседка просит об услуге, как ее не уважить? Да, Александр? И наоборот — когда сосед соседку просит что-то узнать, неужто она ему не поможет?
— Да, — я с жалостью посмотрел на Маринку. — А вам этот лесной хозяин почему помог? Вы же ему не сосед.
— Скажем так — у нас есть общие знакомые, — пояснил он. — Мы ему друзья друзей. Кстати — теперь этого леса можешь больше не бояться, он тебя запомнил. А еще лучше — в следующий раз прихвати с собой хлеба, желательно черного, круглого, как у меня был, и с поклоном лесного хозяина угости. Но ничего не проси на первый раз, это важно. Поверь — пригодится.
— Да я в этот лес больше не ногой! — даже замахал руками я. — Ну нафиг!
— Не говори «гоп», — посоветовал мне Нифонтов. — Не надо.
Вскоре мы выехали на шоссе, а после — и на «Минку».
— Я бы поел, — сообщил нам Николай минут через двадцать после этого. — Вы как?
— Кофе хочу, — сказала Мезенцева и передернула плечами. — Продрогла я в этом лесу.
— Только за, — поддержал ее я.
Маринка промолчала.
— Большинством голосов, — подытожил Нифонтов и свернул к заправке, над которой виднелись большие светящиеся буквы, складывающиеся в слово «Sab».
Глава десятая
В закусочной оказалось неожиданно уютно. Ну, насколько это слово вообще может быть применимо к закусочной, которая работает при заправке.
Был в ней пяток круглых столиков со стульями вокруг них и три прямоугольных, с диванчиками. Вот за одним из прямоугольных столов, расположенных возле окна, мы и устроились.
— И никого, — удовлетворенно заметила Мезенцева, снимая легкую курточку. — Как по заказу.
— Так ночь. Суббота, — посмотрел на нее Нифонтов. — Все на дачах. А дальнобойщики в такие заведения не ходят, они им нафиг не нужны, здесь ни пельменей, ни борща.