А. Смолин, ведьмак. Цикл

Васильев Андрей Александрович

Пускай тут пока висит на дереве, дозревает, злости набирается.

Машина Ряжских, само собой, никуда не делась она ждала меня почти там же, где я ее оставил.

— Ну, как? — осведомился у меня водитель — Все дела поделали?

— О да — я вытер губы и чуть приподнял верхнюю губу киношно-вампирским образом — Нынче славная ночь выдалась. Славная ночь и добрая охота!

Мой собеседник чуть дернулся и нехорошо на меня глянул.

— Да шучу! — я рассмеялся — Нельзя быть таким доверчивым, особенно при твоей профессии. Памятник один я там

искал, для диссертации по истории надо.

— Тьфу ты! — хохотнул и водитель — А я уж напрягся. Просто мне про вас кое-что ребята рассказывали, которые… Ну, те, что два года назад работали.

— И что рассказывали?

— Разное — туманно ответил он — Большей частью выдумки, как мне кажется. Мол, мертвых вы оживляли, и все такое.

— Брехня — подтвердил я его предположения — На сто процентов. Непосредственно я не оживлял. Не умею. Вот одна моя знакомая — та да, в подобных манипуляциях разбирается. Вот она и постаралась. Слушай, тебя как зовут-то?

— Слава — охотно ответил водитель, похоже, принявший мои слова за шутку — Куда едем?

— Домой. Куда же еще? Ночь на дворе. Только секунду погоди, я в салоне свет включу, мне кое-что сфоткать надо.

Речь шла о списке имен сподвижников колдуна. Просто я так рассудил — чего тянуть, утра ждать? Отправлю его Нифонтову прямо сейчас, да и все. А то, может, он еще не ложился, вот и будет ему что перед сном почитать.

И ведь я как в воду смотрел! Не спал Николай. Мало того — он мне почти сразу перезвонил, как видно решив, что у меня бессонница. Ну, а иначе чего я ему в столь поздний час файлы шлю?

— Добрая ночь — поприветствовал я его — Чего спать не ложишься?

— На работе засиделся — бодро ответил он — Дел как грязи, так что ни сна нету, ни счастья.

— Файл нормально прошел? — уточнил я — Открывается? Читается?

— Да, все отлично. Слушай, у меня к тебе вот какой вопрос. Ты про ту троицу, что колдуна хоронила, догадался? Или же все-таки уже знал правду, а мне подал эту информацию как одну из возможных версий?

— Правда догадка — сразу поняв, что ниточка оборвалась, ответил я — И как это случилось? Несчастные случаи?

— Сразу три — подтвердил Нифонтов — С интервалом в день-два. И, главное, не подкопаешься. Одна в ванной утонула, вторая с лестницы навернулась, причем при свидетелях, третий с четвертым угорели. Нажрались в усмерть, и газ не закрыли в плите.

— Стоп-стоп-стоп. А откуда вторая дама взялась? Одна же на кладбище крутилась?

— Так директор фирмешки. Та, что на похоронах присутствовала — всего лишь сотрудница. Ее дело клиента найти, очаровать, уболтать договор подписать, и после курировать до последнего вздоха, естественно не ее. Ну, и на похоронах побывать.

— Сопровождающее лицо, короче.

— Оно. Кстати, не такие уж эти ребята и «черные», если верить тому, что мне рассказали. Нет, грешки какие-то точно имеются, все же в России живем, но никого они на тот свет сами не спроваживают. Никаких лесных поездок в один конец, никаких отселений в глухие деревни, откуда

фиг выберешься в любое время года, ничего такого.

— Возможно — с сомнением протянул я — Только чего тогда Кузьма Петрович на них так разозлился?

— Хороший вопрос. Как встретимся — спросим. Хотя… Может и вкололи они ему что-то эдакое, чрезмерно стимулирующее, например, работу сердечной мышцы. Договор на посмертную передачу жилплощади фирме лет пять как подписан, а наш фигурант жил себе да жил, и на тот свет не спешил.

— Вот они его и поторопили — задумчиво проговорил я — А что? Запросто.

— Теперь уже не спросишь — вздохнул оперативник — Не у кого. Все организаторы и исполнители уже в лучшем из миров. Может, заместитель директора чего и знает, разумеется, но ввек правды не скажет.

— Слушай, Коль, еще такой вопрос у меня возник. А как, интересно, Кузьма Петрович на это кладбище смог попасть? Оно ведь из непростых, сюда абы кого не пускают для захоронения?

— Саш, ты серьезно? — возмутился Нифонтов — Эта-то информация как делу поможет?

— Да никак — признался я — Просто интересно. Может, он место на нем купил еще тогда, когда оно не настолько статусным стало? При советской власти?

— Или ему кто-то подарил. Или еще что-то. Какая разница?

— Никакой. А вот еще любопытно — почему ныне покойные сотрудники фирмы эту землю не перепродали? Гипотетически же такое возможно? Закопали бы Кузьму Петровича где-нибудь на окраине, где подешевле, а это участок…

— Ты надо мной издеваешься? — уточнил Николай очень-очень спокойным голосом.

— Тебе в отпуск надо — сообщил я ему — Нервный ты какой-то стал.

— С отпуском у меня плохо — печально ответил Нифонтов — С отпуском у меня труба. Не пускают меня в отпуск. Но вот в сельскую местность на этих выходных я все же наведаюсь. Надеюсь, твое приглашение в силе?

— Конечно — с достоинством ответил я — Сказано — сделано. Единственное, я туда свалю чуть раньше, и потому компанию в дороге тебе составить не смогу. Ты один приедешь?

— С Пашей. Он твою баньку до сих пор вспоминает, говорит, что нигде такого пара лет сто не встречал.

— Только с ним?

— Ты, если еще кого-то пригласить хочешь, так просто возьми и сделай это — лукаво посоветовал мне Нифонтов — Кстати, и повод имеется. Ровнин просил у тебя спросить — не согласишься ли ты при случае, если возникнет такая возможность, к нам в гости заскочить, на чаек да разговор? Вот и совмести одно с другим. Не скажу, что прямо приятное с полезным, поскольку непонятно что тут что, но тем не менее.

— Что за разговор? Если не секрет?

— Вербовать тебя станем — равнодушно пояснил Нифонтов — Добровольное сотрудничество с органами, своевременное информирование последних о предполагаемых правонарушениях в столице и области… Что ты так сопишь в трубку? Шучу я, шучу. Ну сам подумай — откуда мне знать, о чем он с тобой беседовать станет? Он начальник, я подчиненный, потому я ему докладываюсь, а он мне — нет.