А. Смолин, ведьмак. Цикл
Шрифт:
— Чхирхава, — повторил я. — О как!
— Ага, — с видимым удовольствием кивнул оперативник. — Племянник некоего Георгия Чхирхавы, предпринимателя, убитого в прошлом году. Двоюродный, надо понимать. Или даже троюродный. У грузин большая родня — это норма.
— И как же скончался этот молодой человек? — подался вперед я. — Есть какая-то ясность?
— Ну, это дело судмедэкспертизы. Но, думаю, при вскрытии будет обнаружено, что сердце у него лопнуло, как воздушный шарик. Добавим сюда синяки на шее и такое выражение лица, что даже местные опера, ребята опытные и много чего повидавшие, впечатлились,
— Пошли пожрем, — предложил я им. — Нет, серьезно. И Жень, это не подарок с барского плеча и не благотворительность. Я шел поесть, встретил друзей и предложил им составить мне компанию, потому хорошая застольная беседа иногда даже невкусную еду делает замечательной, а замечательную превосходной.
— С чего ты взял, Смолин, что я стану искать поводы, чтобы отказаться? — удивилась Мезенцева. — Говорю же, ты богатенький ведьмак, тебя на деньги выставить — святое дело.
— Лучше бы я один поехал, — вздохнул Николай. — Куда идем?
— Вон туда, — ткнул я пальцем в вывеску итальянского ресторана, находившегося неподалеку от нас. — Надеюсь, никто не против пасты и лазаньи?
Женька схватила огромный лист меню еще до того, как опустила задницу на удобный серый диванчик.
— Так-так-так, — забормотала она, водя пальцем по строчкам. — Вот это буду. И это. И это.
— Ты не поверишь, сколько в нее еды может влезть, — сообщил мне Нифонтов.
— Поверю, — возразил ему я. — Мы пару раз сидели в ресторанах, так что ты меня не удивил.
— Об удивлении! — щелкнул пальцами оперативник. — Хорошо, что напомнил. Слушай, у меня чуть глаза на лоб не вылезли, когда я узнал, что ты свел знакомство с Валерой Швецовым. А еще стало немного обидно.
— На предмет?
— Мог бы сказать, что ты с ним собираешься встречаться. Мы же с тобой не так просто, «здравствуй — до свидания». Мы же с тобой вроде как друзья! Или я ошибаюсь?
Вот гад. Зацепил меня на грузинский крючок, а теперь начал в угол загонять. Напомнить ему, что ли, что он меня к аджину послал, когда я его о помощи в этом вопросе попросил? Или пока приберечь этот факт?
— Коль, при чем тут друзья, не друзья? У нас с Валерой был личный разговор, в котором мы проясняли некоторые вопросы, касающиеся только нас двоих. Если бы…
— Александр, — в голосе женщины, подошедшей к нашему столику, звучало недоумение. — Добрый день еще раз. Я полагала, что наша встреча пройдет, скажем так, приватно.
— Хоть не мужик, — отвлеклась от меню Мезенцева и бросила взгляд на Альбину. — Уже хорошо. А то все эти модные дела, приватные разговоры на двоих с Швецовым… Поневоле черт знает что в голову лезть начинает.
— Саш, некрасиво выходит, — чуть насупился Нифонтов. — Ты, выходит, человеку встречу назначил, а тут мы. Неудобно.
— Все нормально, Коль, — успокоил я его. — Да и разговор будет недолгий, поверь. К тому же еще и по твоему профилю. Эта милая дама более-менее в курсе того, кто я такой есть. Смекаешь?
Глава 8
По лицу Альбины стало ясно, что все происходящее ей очень и очень не нравится, но это выражение исчезло так же быстро, как
Такие женщины достойны уважения, и это одна из причин, по которой я все же сказал «да» бывшей супруге Белозерова.
— Присаживайтесь, Альбина — поднявшись на ноги, я отодвинул стул, стоявший рядом с Мезенцевой, и жестом предложил женщине присесть на него. — И у нас получится отличная компания. Я, лицо без определенных занятий, вы, бывшая жена олигарха, и два сотрудника Следственного комитета России. Это Николай, а рядом с вами Евгения.
— Неожиданно, — мигом насторожилась та. — Вот только тогда мне непонятен один момент. Вы сказали, что наша с вами беседа, Саша, каким-то образом соотносится с деятельностью Николая. Вопрос — каким же?
— Альбина, с некоторого времени я предпочитаю называть вещи своими именами почти всегда. Это изрядно экономит время и нервы, — взяв в руки меню, сказал я. — Вы пришли сюда не потому, что я вам запал в душу и сердце, верно? Вам нужны мои услуги как профессионала в некоей области, которая лежит аккурат посередке между ирреальностью и здравым смыслом.
— Красиво сформулировано, — отметила Женька и махнула рукой, подзывая официанта. — Что умеешь, то умеешь.
— К чему это было сказано, — я улыбнулся Альбине. — Если вы желаете поговорить о том, чтобы употребить мои умения в не самых благовидных целях, а я на это соглашусь, то раньше или позже мы оба встретимся либо с вот этими добрыми людьми, либо с их коллегами. И мало нам обоим не покажется, смею вас заверить. Но если я неправ, если вы желаете побеседовать о чем-то другом, например о проблемах вашей родственницы Марины с наркотиками или о спасении поголовья пресноводных тюленей унгава, то нет проблем.
— Пресноводные тюлени? — заинтересовалась Мезенцева. — А такие есть?
— Есть, — опередив меня, ответил ей напарник. — В Канаде живут, в Северном Квебеке. Вымирающий вид. Я про них пост в «Дзене» читал.
Бывшая жена Белозерова молча глядела на меня, как видно что-то прикидывая.
— Альбина, я не наемник. Не знаю, что вы там себе про меня надумали или что вам рассказали, но это не так, — произнес я. — Да, мне случалось брать частные заказы, но они всегда были связаны с вопросами, не лежащими в плоскости уголовного или какого-либо другого права.
Тебе просто не повезло, приятельница. Не встреть я Николая и его напарницу, может, все сложилось бы немного по-другому. Нет, отказал бы тебе в любом случае, ты же пришла сюда за чьей-то головой, а я ни разу не рыцарь, свою жизнь ради прекрасной, тем более малознакомой дамы на кон сроду не поставлю. При этом я бы тебя все же выслушал, может, совет какой дал. Но не сложилось, и ты стала просто наглядной демонстрацией того, что я на самом деле соблюдаю те требования, которые отдел выставляет к обитателям Ночи. И это не прогиб, как может кто-то подумать. Это рациональное использование возникшей ситуации и подручного материала.