А.Беляев Собрание сочинений том 2
Шрифт:
— Посмотрим, кто кого уничтожит! — высокомерно говорил Бэйли. — Они еще не кушали всех моих гостинцев.
В течение нескольких следующих дней воздушные атаки продолжались, но с тем же результатом. Усилители звуков задолго предупреждали о появлении самолетов, несмотря на применение глушителей, почти уничтожавших шум моторов. Всякий раз аэропланы отбрасывало далеко назад. «Ноздря Ай-Тойона» уже сделалась известной всему миру. Она усиленно выпускала воздух и теперь совсем не втягивала его в себя (чтобы вместе с аэропланом не втянуть и бомбы,
Наконец наши летчики, по-видимому, убедились в невозможности атаковать город с воздуха. Воздушные атаки прекратились.
— Поумнели, — сказал Бэйли. — Жалко только воздуха, столько пришлось выпустить его. Но война не бывает без потерь; я опять вберу мой воздух к себе. Они еще придут ко мне, на коленях приползут! И будут вымаливать маленький глоточек!..
Опять потянулись дни тревожного ожидания. Сторожевые стояли на своих наблюдательных вышках, напоминая о войне, но в городке жизнь шла своим чередом.
Через несколько недель это затишье было нарушено звуками далекой канонады. Похоже было на артиллерийскую стрельбу, но разрывов я не слышал. Это случилось ночью перед утром. Я быстро оделся и вышел в коридор. Там я неожиданно столкнулся с Бэйли.
— Ваши товарищи не унимаются, — сказал он злобно. — Они подвезли дальнобойные пушки и хотят разгромить городок. Глупцы! Они не понимают, что этим только ускорят смерть всего мира. Теперь нет нужды скрывать вашего присутствия у меня. Идемте со мной на радиостанцию, вы мне нужны.
— Отправьте радиотелеграмму, — сказал Бэйли Люку, когда мы вошли к нему.
Люк сел к передатчику. Бэйли начал диктовать:
— «Командующему армией. Прекратите немедленно бомбардировку. Если хоть один снаряд попадет в подземный городок мистера Бэйли, то произойдет мировая катастрофа. В городке находятся огромные запасы жидкого водорода. При истечении водорода и воспламенении его произойдет соединение водорода с жидким воздухом, и это соединение, несмотря на весьма низкую температуру жидкого воздуха, Произведет гремучий газ с колоссальным жаром пламени вследствие сильной концентрации кислорода в жидком воздухе. Развившаяся теплота в одно мгновение превратит весь жидкий воздух в газообразный. Произойдет взрыв небывалой силы. Поднявшийся ураган сметет с лица земли города и селения. Разразится неслыханная в истории человечества катастрофа. Клименко».
— Вы хотите, чтобы эта радиотелеграмма шла от меня? — удивленно спросил я.
— Да, от вас. А вы сами разве не хотите предупредить страшную катастрофу? Вам они скорее поверят, чем мне. Я не лгу. Вы сами видели жидкий водород, озера жидкого воздуха и груды воздушных шариков. Наконец, если не верите мне, можете спросить у профессора Энгельбректа.
«Неужели Энгельбрект на стороне Бэйли?» — мелькнула у меня мысль.
— Я не могу послать такой радиотелеграммы, — отвечал я.
— Почему?
— Потому что я верю только тому, что видел глазами. Действие воздушных шариков мне неизвестно.
—
И, обратившись к Люку, он добавил:
— А телеграмму вы все-таки пошлите от имени Клименко. Обойдемся и без его согласия!
— Но я протестую!
— Сколько хотите… Идемте отсюда.
Я стоял не двигаясь.
— Хотите, чтобы я арестовал вас?
Я был в его руках. Арест ничему не помог бы, а я еще могу причинить Бэйли вред, если останусь на свободе. Пришлось повиноваться.
Телеграмма была отправлена и принята. Некоторое время пушки молчали: вероятно, командование сносилось с Москвой. Но на другой день пушки вновь загремели. Один снаряд взорвался у подошвы кратера. Бэйли решил, что рисковать больше нельзя, и отдал распоряжение «дать наглядный урок». Снова была отправлена радиотелеграмма, предупреждавшая на этот раз, что мистер Бэйли «разрядит» одну миллионную часть запасов своего воздушного оружия, чтобы убедить врага и весь мир, какое действие должен произвести взрыв всего городка.
На западный склон кратера выкатили несколько бочек, наполненных безобидными на вид блестящими шариками. Все люки были плотно закрыты. Бэйли пригласил меня и Нору наблюдать за действием взрыва из небольшого оконца, проделанного в скале, недалеко от ее вершины. В оконце было вделано стекло толщиною в пять сантиметров.
— Ну, полюбуйтесь сами, — сказал он, — как действуют мои шарики.
— Пока они спокойно лежат, несмотря на то что в воздухе температура всего двенадцать градусов ниже нуля, а атмосферное давление даже ниже обычного.
— А вы хотите, чтобы шарики взорвались моментально? Тогда нам не удалось бы их вынести наружу. Энгельбректом изобретен состав, замедляющий испаряемость и взрыв. Подождите немного…
— Но если так, почему же этим предохранительным составом вы не осумкуете все шарики?
— Никакой состав не поможет против жара, развиваемого взрывом артиллерийского снаряда. Вот, смотрите, начинается!..
Действительно, я увидел, что шарики, лежавшие сверху, начали как будто куриться. Вскоре бочки покрылись облаком пара. Это облако вырастало с необычайной быстротой, затягивая все пространство перед нашими глазами.
— Это еще не взрыв, — сказал Бэйли. — Это только испарение предохранительной оболочки. А вот… — Но он не успел договорить.
Что-то треснуло, ухнуло, и я потерял сознание.
…Когда я открыл глаза, то увидел над собой небо, на котором тучи вертелись и рвались, как в бешеном водовороте. От внешней стены нашего помещения не осталось и следа. Весь верх также снесло, причем порыв урагана был так велик, что на нас, к нашему счастью, не упало ни одного камня, — они были унесены, как солома. Рядом со мной лежала Нора, а у задней стены — Бэйли с разбитой головой. Под ним расползалась лужа крови.