А.и Б. Стругацкие. Собрание сочинений в 10 томах. Т.2
Шрифт:
— Это для меня не проблема,— сказал я скромно.— А для вас?
Она спустила ноги со столика.
— Но-но... Полегче. Здесь вам не Париж. Патлы сначала укороти, а то сидит как перш...
— Как кто? — Я был очень терпелив, ждать еще оставалось сорок пять минут.
— Как перш. Знаешь, ходят такие...— Она стала делать руками неопределенные движения возле ушей.
— Не знаю,— сказал я,— Я здесь недавно. Я еще ничего не знаю. Расскажите, это интересно.
— Ну уж нет, только не я. У нас не болтают. Наше дело маленькое — подай,
— Слыхал,— сказал я.— А где это «у вас»? У врачей?
Почему-то ей это показалось очень смешным.
— У врачей!.. Надо же...— хохотала она.— А ты парень ничего, с язычком... У нас в Бюро тоже есть один такой. Как скажет — все лежат. Когда мы рыбарей обслуживаем, его всегда назначают, рыбари любят повеселиться.
— Да и кто не любит? — сказал я.
— Это ты зря. Интели, например, его прогнали. «Уберите,— говорят,— дурака...» Или вот нынче, у этих беременных мужиков...
— У кого?
— У грустецов. Слушай, а ты, я вижу, ничего не понимаешь. Откуда ты такой приехал?
— Из Вены,— сказал я.
— Ну и что? У вас в Вене нет грустецов?
— Вы представить себе не можете, чего только нет в Вене.
— Может быть, у вас там и нерегулярных собраний нет?
— У нас — нет,— сказал я.— У нас все собрания регулярные. Как автобусная линия.
Она развлекалась.
— Может, у вас и официанток нет?
— Официантки есть. Причем попадаются превосходные экземпляры. Значит, вы официантка?
Она вдруг вскочила.
— Не-ет, так у нас дело не пойдет! — закричала она.— Хватит с меня грустецов на сегодня. Сейчас ты у меня выпьешь со мной на брудершафт, как миленький...— Она принялась валить бутылки под окном.— Вот стервы, все пустые... Может, ты и непьющий? Ага, вот есть немного вермута... Будешь вермут? Или спросить виски?
— Начнем с вермута,— сказал я.
Она грохнула бутылку на столик и взяла с подоконника два стакана.
— Надо вымыть, погоди минутку, накидали мусора...— Она ушла в ванную и продолжала говорить оттуда: — Если бы ты еще оказался непьющим, я бы не знаю что с тобой сделала... Ну и кабак у него здесь, в ванной, люблю! Ты где остановился, тоже здесь?
— Нет, в городе,— ответил я,— На Второй Пригородной.
Она вернулась со стаканами.
— С водой или чистого?
— Пожалуй, чистого.
— Все иностранцы пьют чистое. А у нас почему-то пьют с водой.— Она села ко мне на подлокотник и обняла меня за плечи. От нее здорово пахло спиртным.— Ну, на «ты»...
Мы выпили и поцеловались. Без всякого удовольствия. Губы у нее оказались сильно накрашены, а веки тяжелы от бессонницы и усталости. Она поставила стакан, отыскала в пепельнице еще один окурок и вернулась на тахту.
— Где же этот Римайер? — сказала она.— Сколько можно ждать? Ты давно его знаешь?
— Нет, не очень.
— По-моему, он сволочь,— сказала она с неожиданной злобой,— Все выпытал, а теперь скрывается.
— Какой шпик?
— А, много их, сволочей... Из Общества Трезвости, нравствен-ники... Знатоки и Ценители тоже дрянь хорошая...
— Нет. Римайер — порядочный человек,— сказал я с некоторым усилием.
— Порядочный... Все вы порядочные. Поначалу. Римайер тоже был порядочным, таким прикидывался добреньким, веселеньким... А теперь смотрит, как крокодил!
— Бедняга,— сказал я.— Он, наверное, вспомнил о семье, и ему стало стыдно.
— Да нет у него никакой семьи. И вообще, ну его к черту! Налить тебе еще?
Мы выпили еще. Она легла и закинула руки за голову. Затем она сказала:
— Да ты не расстраивайся. Плюнь. Вина у нас полно, спляшем, сбегаем на дрожку... Завтра футбол, поставим на «Быков»...
— Да я и не расстраиваюсь. На «Быков» так на «Быков».
— Ах, «Быки»! Какие мальчики! Век бы смотрела... Руки как железо, прижмешься к нему — как к дереву, честное слово...
В дверь постучали.
— Заходи! — заорала Илина.
В комнату вошел и сразу остановился высокий костлявый человек средних лет со светлыми усами щеточкой и со светлыми выпуклыми глазами.
— Виноват,— сказал он.— Я хотел видеть Римайера.
— Здесь все хотят видеть Римайера,— сказала Илина.— Присаживайтесь, будем ждать вместе.
Незнакомец наклонил голову и присел к столу, положив ногу на ногу.
Вероятно, он был здесь не впервые. Он не озирался по сторонам, а глядел в стену прямо перед собой. Впрочем, может быть, он был не любопытен. Во всяком случае, ни я, ни Илина его явно не интересовали. Мне это показалось неестественным: по-моему, такая пара, как я и Илина, должна была заинтересовать любого нормального человека. Илина приподнялась на локте и стала пристально рассматривать незнакомца.
— Я вас где-то уже видела,— объявила она.
— В самом деле? — холодно сказал незнакомец.
— Как вас зовут?
— Оскар. Я приятель Римайера.
— Вот славно,— сказала Илина. Ее явно раздражало безразличие незнакомца, но пока она сдерживалась.— Он тоже приятель Римайера.— Она показала на меня пальцем.— Вы знакомы?
— Нет,— сказал Оскар, по-прежнему глядя в стену.
— Меня зовут Иван,— сказал я,— А это приятельница Римайера. Ее зовут Илина, и мы с нею только что выпили на брудершафт.
Оскар довольно равнодушно взглянул на Илину и вежливо наклонил голову. Илина, не сводя с него глаз, взяла бутылку.
— Здесь еще немного осталось,— сказала она.— Хотите выпить, Оскар?
— Нет, благодарю вас,— холодно ответил Оскар.
— На брудершафт! — сказала Илина,— Не хотите? Зря.
Она плеснула вина в мой стакан, а остатки вылила в свой и сейчас же выпила.
— В жизни бы не подумала,— сказала она,— что у Римайера могут быть друзья, которые откажутся выпить. А ведь я вас все-таки где-то видела!