Абарат: Первая книга часов
Шрифт:
— Ну а если и приврал немного, так что с того? — ничуть не смутившись, ответил он. — Я здесь хозяин. И могу врать в своем доме сколько мне заблагорассудится. Или скакать нагишом по комнатам с воплями: «Аллилуйя». За милую Душу.
— Разве вас не научили в детстве, что обманывать нехорошо?
— А может, я не нарочно? — хихикнул Каспар. — Может, у меня болезнь такая. Неизлечимая, из-за которой я вынужден все время врать. Бедняга Каспар.
— Но не станете же вы утверждать, что и впрямь страдаете такой болезнью?
— Может, да. А может, и нет.
— Ох, да прекратите же вы паясничать, наконец! —
— Трудного в этом ничего нет, — осклабился Захолуст. — Но и удовольствия никакого.
— Знаете что?! — Кэнди старалась не потерять остатки самообладания. — Вы разговариваете и ведете себя как ненормальный. Вы и впрямь такой, если начистоту. Чокнутый коротышка.
Она повернулась к нему спиной и зашагала к двери.
— На твоем месте я не стал бы так торопиться. Ведь кошки тарри где-то неподалеку, учти.
— Ну и что? Лучше уж иметь дело с ними, чем оставаться здесь в компании с...
Но прежде чем она успела договорить, Захолуст бросился к дверному проему и заступил ей дорогу.
— Что вы еще затеяли? — нахмурилась Кэнди. — Отойдите прочь.
Он ей не ответил. Просто поднял короткую ручонку, дотянулся до ее лба, привстав на цыпочки, и с силой толкнул.
Кэнди отпрянула назад, споткнулась о край ковра и упала, пребольно ударившись копчиком о пол и вскрикнув от неожиданности и испуга.
— По-моему, вам пора бы уже сбавить тон, юная барышня! — произнес Захолуст, на сей раз без малейшего следа той напускной доброжелательности, какой отличалось его обращение с гостьей в начале знакомства. — Поверь, я повинен в более тяжких грехах, чем вранье. В куда более тяжких.
— Охотно верю, — негромко сказала Кэнди.
Она попыталась подняться, но Захолуст мгновенным точным ударом по коленке снова сбил ее с ног. Только теперь Кэнди по-настоящему испугалась. Этот коротышка в клоунском наряде был опасен. Недаром она всегда побаивалась клоунов.
— Я хочу уйти из этого дома, — твердо произнесла она.
— Да неужто? Боюсь, тебе это не удастся. Останешься здесь со мной, ясно?
— Не будете же вы насильно удерживать меня здесь? Ведь я не...
— ...ребенок? Для меня ты не более чем дитя. Беспомощный младенец, которого некому защитить. Побьюсь об заклад, ни одна живая душа не ведает, что ты здесь.
Кэнди промолчала, и это ее безмолвие было для Захолуста красноречивее любых слов.
— Кстати, кое в чем я тебе не соврал.
— В чем же, интересно знать?
— Я и в самом деле сотворил заклинание, как только тебя заметил. Воззвал к кое-каким высшим силам, чтоб они затмили твой разум и ты бы неверно истолковала попытки кошек тарри помешать тебе войти под этот кров. Как видишь, мои усилия не пропали даром. Ты угодила прямо мне в руки, как глупая маленькая рыбешка!
— То вы меня обозвали младенцем, теперь я уже рыбешка, — возмутилась Кэнди. — Придите, наконец, к чему-то определенному.
Теперь страх перед Захолустом перешел в панический ужас, но Кэнди старалась держаться так, чтобы он этого не заметил.
— Виноват, — ухмыльнулся Захолуст. — Уточняю: ты, безусловно, не младенец, а также и не рыбешка. Заложница, вот ты кто, ясно?!
— Что?! Что вы сказали?!
— То, что ты прекрасно
Кэнди облегченно вздохнула.
— Забудьте об этом. В Абарате у меня нет друзей.
— Так-так... И кто же из нас солгал на сей раз, а? — И Каспар, наклонившись, ткнул Кэнди в плечо толстым пальцем. — Да чтоб у такой милашки не было ни единого воздыхателя? Расскажи это кому-нибудь другому, девица! Не сомневаюсь, по тебе сохнут не меньше полудюжины кавалеров.
Кэнди рассмеялась в голос, настолько нелепым показалось ей подобное предположение. Каспар сердито пожал плечами.
— Ну, семья-то у тебя во всяком случае имеется!
— Только не здесь. — Произнося это, Кэнди мысленно прикидывала, каковы ее шансы проскользнуть ужом между широко расставленных ног карлика и, поднявшись с пола, добежать до входной двери, не будучи пойманной. — Мои родители...
— ...в Цыптауне.
— Да.
— Ммм, — нахмурился Захолуст. — Дай подумать. Я уверен, что сумею отыскать желающих тебя заполучить — не задаром, разумеется, — среди жителей Абарата. Шалопуто! Где ты там? Шалопуто! Живо ко мне! Немедленно! А не то я с тебя шкуру спущу и продам башмачнику!
— Я здесь, — донесся сверху тихий шелестящий голос. Кэнди подняла голову. Под потолком, держась цепкими ступнями за балку, висело создание, которое с первого взгляда можно было бы принять за ожившее порождение чьей-то больной фантазии или за чудака, вырядившегося в самый страшный и нелепый костюм для Хэллоуина, какой только можно вообразить. Кожа у этого существа была буровато-оранжевой, посередине зеленых глаз, обрамленных темными ресницами, чернели вертикальные полоски зрачков, его крупную, яйцевидной формы голову украшали четыре небольших пирамидальных рога, а за щеками, там, где у людей расположены уши, топорщились широкие и длинные веерообразные кожные выросты. Всю его одежду составляли замызганная футболка и заплатанные грязные брюки с отворотами.
Шалопуто, безусловно, являл бы собой устрашающее зрелище, не будь выражение его мордочки таким кротким и несчастным. Разглядывая его, Кэнди вспомнила о звуках сдавленных рыданий, которые несколько минут назад донеслись до нее из этой комнаты. Наверняка их издавал не кто иной, как этот бедняга.
— Давай спускайся и схвати эту треклятую девчонку, — приказал ему Захолуст. — Ну, живо!
— Иду, иду!
И зверек начал спускаться с потолка.
Но прежде чем его ноги коснулись земли, Кэнди попыталась спастись бегством. Она обеими руками отпихнула от себя Каспара, выпрямилась и помчалась к двери в смежную комнату, чтобы оттуда выбраться в прихожую и улизнуть из дома. Тем временем Шалопуто соскочил на пол. Она слышала шлепанье его босых ступней по каменным плитам у себя за спиной. Он передвигался очень быстро, куда быстрее ее. Ей удалось добежать только до середины гостиной. Кэнди как раз собиралась обогнуть огромный стол, заваленный бумагами, когда он ее схватил и мягко произнес: