Абарат. Абсолютная полночь

Баркер Клайв

— Шалопуто?

Четыре слога появились из ее рта и разлетелись фиолетовым и синим переплетением звука и цвета.

— Да? — откликнулся он.

— Я не боюсь, — сказала она ему.

Ее слова превратились

в сплетение красных, фиолетовых и синих полос.

— Ты только посмотри. Слова как ленты.

И эти слова тоже появились рядом.

Слова как ленты.

Зеленые, желтые, оранжевые.

— Что происходит? — спросил Шалопуто. — Я вижу, как мимо летит мое имя.

— Знаю, — она потянулась к источнику щупалец. Из места, где были ее руки, до нее долетали порывы ветра. Она чувствовала их на своем лице. И слышала, как он шепчет ей то же, что и все ветра:

Прочь. Прочь.

Он нес слова обратно в Забвение.

— Ну уж нет, спасибо, — сказала она так тихо, что ее новые ленты оказались прозрачными. — Нам надо куда-то попасть.

Она вытянулась так далеко, как только позволяли ее мышцы и суставы, и ухватилась за место, откуда росли щупальца Другой Стороны.

Нечто поняло ее знак. И потянуло на себя. У Кэнди не было времени говорить с Шалопуто. Все произошло слишком быстро. Внезапно вокруг нее возникли несущиеся обрывки цвета, крошечные фрагменты, а с ними — столь же краткие фрагменты звука. Ни один из них не имел смысла. Все они двигались слишком быстро и летели мимо.

Цвет,

цвет, цвет…

Звук, звук, звук…

Цвет, звук. Цвет, звук.

Цвет…

Звук…

Цвет…

Звук…

Внезапно — ничего.

Пустая, долгая, серая тишина.

Но она не боялась. Теперь она знала, как работают эти вещи. Все было зеркалом.

Если тюрьма…

О!

— значит, свобода.

Оно начинается.

Если моря…

Видишь?

— значит, берега.

Слышишь?

Если тишина,

Да!

Значит, песня.

И они оказались в совершенно другом мире.

Безнадежность разумна. Но ничего ценного В моей жизни Не приходило от разума. Ни моя любовь, Ни мое искусство, Ни мой рай. Поэтому я надеюсь. — Зефарио Тлен

Так заканчивается

Третья Книга Абарата