Аббатство Теней
Шрифт:
Ее ответом была приподнятая бровь.
— Шелла, ты говоришь, что научилась контролировать свои сны?
— Конечно. Я практикую это с тех пор, как мне исполнилось десять.
Она показала на свое безмятежное воображаемое святилище — по крайней мере, зависть заставляла меня надеяться, что святилище мага было именно воображаемым.
— Я проводила здесь свои ночи. И сочла это весьма практичным.
— Практичным?
Она подошла к ближайшей колонне и прикоснулась к ней. Мраморная облицовка как будто растворилась, открыв полки с бесчисленными сосудами
— Так-то лучше, — сказала она, возвращаясь ко мне. — Не сомневаюсь, некоторые наслаждаются причудливыми ночными ужасами и извращенными фантазиями, но я предпочитаю использовать время сна для экспериментов.
— Экспериментов… — повторил я.
Она насмешливо взглянула на меня:
— Тебя снова уносит? Ты продолжаешь повторять каждое последнее сказанное мною слово. Как бы то ни было…
Она нацелила палец на серебряный пол и очертила в воздухе круг. Желтые искры вспыхнули, образовав идеальное круговое заклинание.
— Видишь? Если ты точно установишь правила для своего мира снов, ты сможешь вычислить весь ряд эзотерических конфигураций для создания новых заклинаний.
Я подошел, взял ее за запястье и поднял вверх ее окровавленную руку.
— Плохо только, что ты не можешь вообразить такого без крови.
— Не глупи, Келлен. Я же сказала — это не сон. Я просто использую это место, чтобы ты сосредоточился, не пришел в себя и не прервал очень сложное и утомительное заклинание шелка. — Она убрала руку. — Магия крови — единственный способ создать между нами связь. А теперь можем мы перейти к делу?
Она указала на что-то позади меня. Я повернулся и увидел, что часть серебряного пола стала жидкой, взметнувшись вверх, как фонтан. Достигнув в высоту футов двух, фонтан замедлил рост, и расплавленное серебро приняло форму довольно элегантного стула. Зная склонность Шеллы упорствовать — особенно после того, как она приложила все усилия, чтобы меня впечатлить, — я сел.
— Хорошо, — сказала она, заняв место на собственном, слегка более царственном троне. Потом посмотрела на кровь, которая уже растекалась лужей на полу. — Думаю, лучше не медлить. Если я лишусь сознания от потери крови, вряд ли кто-нибудь найдет меня вовремя.
Все опасения, что я лишь вижу сон, развеяла невыносимая и слишком хорошо знакомая самоуверенность Шеллы. То, что это реальность, подарило мне крохотный лучик надежды.
— Ты это сделала? Ты помогла Рейчису?
— Кому? А, некхеку. — Она откинулась на спинку своего серебряного трона. — Ну правда, Келлен, мне бы хотелось, чтобы ты завел себе настоящий талисман или, по крайней мере, не такого отвратительного питомца. Отцу стоило бы унич…
— Шелла, — оборвал я сестру.
Свои следующие слова я тщательно обдумал. Несмотря на все сложные интриги и обманы между нами, несмотря на то что Шелла всегда обращалась со мной как с низшим и как с человеком, которому постоянно
— Закончи фразу, и — сон там или не сон — я заставлю тебя об этом пожалеть.
Она уставилась на меня с непринужденной улыбкой, сидя в полностью расслабленной позе. Я знал, что это лишь представление. Она испугалась. И обиделась. Я только что обидел свою младшую сестру. Тем не менее она продолжала притворяться:
— Вот это да. Жизнь отверженного изменила тебя, брат.
— Когда люди все время пытаются тебя убить, это обычно многое проясняет. Где Рейчис?
— Проясняет… Что именно?
Я не мог позволить себе смягчиться. У Шеллы есть эдакая склонность всех контролировать. Когда эта склонность берет над ней верх, она следует путем, который аргоси называют Путем Камня.
— Например, за кого ты готов умереть, а иногда — кого ты готов убить. А теперь расскажи мне, что стало с Рейчисом.
— А если я скажу тебе, что совсем забыла про грызуна? Если я скажу, что у меня есть дела поважнее, чем тратить время — и заклинания — на поиски грязного некхека и попытки спасти его жизнь? Тогда ты убьешь меня, брат?
— Я…
Я все делал неправильно. Фериус не использовала бы арта валар против такой упрямицы, как Шелла. Бесстрашие только ожесточало ее. Лучший путь — это арта превис. Проницательность. Моя сестра не пошла бы на такие труды, чтобы связаться со мной, не будь это важно. Но скорее всего она не стала бы так поступать и лишь для того, чтобы сказать, что спасла Рейчиса.
«Ей что-то нужно».
Арта сива, талант убеждать, заключается не столько в умении уговорить противника, сколько в переосмыслении ситуации.
— Прости, Шелла. Я не должен был тебя пугать. Я никогда бы тебя не тронул, если бы тебе не удалось помочь Рейчису. Я не владею и половиной магии, которой владеешь ты, и не могу вообразить, насколько сложны твои заклинания.
«Испуганный. Обиженный. Проигрывающий. Это должно сработать».
Ее щеки сердито вспыхнули.
Вообще-то Шелла в десять раз лучше владеет магией, чем я. Она не могла стерпеть, что я считаю, будто нахожусь где-то в ее лиге.
— Я творила более сложные заклинания во сне. В буквальном смысле слова.
— Я расстроил тебя, сестра. Извиняюсь еще раз. — Я поднялся со стула. — Вы с отцом, наверное, все время были правы. Мне никогда не стоило связываться с некхеком. Все, что он делал, — это воровал мои вещи и кусал меня.
Шеллу не так легко было одурачить.
— После всего твоего скулежа о белкокоте теперь тебе на него плевать?
Арта тако, талант коварства — или азартной игры, как называет его Фериус, — имеет много граней. Простейшая из них — преуменьшить стоимость собственной ставки и таким образом поднять ставки своего противника.