Абдоминально

Светлой памяти моей мамы – Елены Михайловны Черных.

Спустя месяц, после того как моя мама оказалась в реанимации, я хотела завести отдельный блог, где буду рассказывать историю борьбы за выздоровление в России и делиться опытом в разруливании бюрократических вопросов, с которыми нам пришлось столкнуться на этом нелёгком пути. Опыта накопилось слишком много, а времени на ведение дополнительной страницы в соцсетях было слишком мало, поэтому я решила написать книгу про постановку онкологического диагноза, способного разрушить

Всё началось с дневниковых заметок, которые пропитаны горечью, злостью и отчаянием. Потом я поняла, что много таких, как мы с мамой, застигнутых врасплох, запутавшихся и напуганных. С её устного согласия я стала работать над созданием книги про взаимодействие с врачами и принятие ситуации в целом. Не каждый день сталкиваешься с онкозаболеванием. Не каждый день твоему близкому человеку диагностируют четвёртую стадию рака поджелудочной железы и говорят, что его уже пожирают метастазы. Страх стал моим топливом. Сохранить рассудок помогли столько прекрасных, отзывчивых и добрых людей, что захотелось увековечить их вклад. Они протягивали мне руку и одаривали заботой, когда врачи пожимали плечами и отворачивались.

На протяжении всего маминого лечения я держала в голове мысль, что буду жаловаться на халатность. Нам попадались и человечные специалисты, но таких, к сожалению, было недостаточно для спасения. Мне понравились слова Стива Джобса, который, как и моя мама, умер от рака поджелудочной: «Чем старше мы становимся, тем больше мы умнеем и постепенно понимаем, что часы, которые стоят тридцать долларов, и часы, которые стоят триста долларов, показывают одно и то же время». Все мы рождаемся людьми, и хотелось бы умереть ими. Итог у всех одинаков, разница лишь в сроках.

Если бы не моя подруга Марина, я бы сдалась. Она боролась вместе с нами. Марина помогала мне разбираться в нозологиях, когда мы узнали о подозрении на болезнь. Она помогала и после того, как опухоль убила мою маму, а врачи чуть не убили меня своим отношением к пациентам. В итоге я создала свою книгу жалоб.

Тема онкологических заболеваний табуирована, и, оказывается, многие скрывают диагноз от семьи, боясь осуждения, жалости и каких-то других вещей, которые страшат и парализуют. Всё это от неизвестности, но в одиночку бороться практически нереально. Нужны близкие или волонтёры, которые помогут решать хотя бы бюрократические вопросы.

Я написала «Абноминально», чтобы у онкопациентов и их родственников была книжная Марина, которая поддержит, поборется и скажет доброе или смешное слово, когда потребуется. Хочу, чтобы люди, столкнувшиеся с тяжёлым заболеванием, не чувствовали себя одинокими и не терялись в онкологическом мире.

Я решила рассказать нашу с мамой историю как есть, без прикрас, потому что она сможет поддержать, обнять и подсказать, куда бежать и к кому обращаться в случае подозрения на онкозаболевание. Маршрутизация пациентов в нашей стране действительно запутанная. Я и не знала, что в системе здравоохранения столько нюансов, которые всплывают в неподходящий момент. Надо пройти несколько кругов ада, чтобы добиться направления на сдачу анализов, приём врача, госпитализацию и даже чтобы получить положенные лекарства и группу инвалидности.

У тебя есть я и этот текст, который может ранить и развеселить одновременно. Знаю, тревожно. У меня тоже ладошки потеют, сердце из груди выскакивает и волосы на голове шевелятся. Держи меня за одну руку, а свободной я включу фонарик. Вместе мы сориентируемся во мраке.

Персонажи медицинской части истории являются вымышленными,

Я не ездила домой два года. Последний раз была в Новочеркасске в пик пандемии. Мне всегда страшно возвращаться. Больно привыкать к регулярному общению с семьёй, чтобы потом попрощаться. Каждый раз покидая родной город, я боюсь, что кого-то из близких вскоре не увижу. Хочу уделять больше внимания маме, бабушке и брату, но я обзавелась привычками, от которых не могу отказаться. Мне жизненно необходимо оставаться наедине с мыслями, слушать внутренний голос, продумывать новые тексты. Я писательница, и мне требуется время, чтобы творить. Я художница, и мне требуется место, чтобы творить. Я нуждаюсь, чтобы меня хотя бы несколько часов не отвлекали. Когда выплесну чувства на бумагу, могу обмениваться энергией с людьми.

Я приехала в Новочек утром шестнадцатого июля 2020 года на автобусе и сразу словила творческий блок, потому что отвыкла от чрезмерного количества внимания. Мама, бабушка, брат, соседи – все задают вопросы, на которые я не научилась коротко отвечать. Посреди социального шума не слышу себя. Не могу сосредоточиться. Все чего-то от меня хотят. Поговорить, узнать, спросить, а я просто хочу побыть одна, сбежать от переизбытка общения. За пять лет самостоятельного проживания я отвыкла от квартиры, где провела детство и юность. Ежедневные чаепития с бабушкой сейчас кажутся нереальными.

Я сменила место жительства в 2015 году, сразу после окончания универа. В конце августа в подмосковном городке сперва поселился мой парень, а третьего сентября за мной приехал папа из Московской области и отвёз в новый дом. Мой мир разделился на до и после. Я долго готовилась к переезду, но всё случилось слишком быстро, что испугаться не успела. Так, наверное, обычно и бывает. Ждёшь чего-то, предвкушаешь, загадываешь, но рано или поздно час наступает, и ты просто смиряешься.

Я попрощалась со всеми заранее, потому что мы уехали посреди рабочей недели. Папа проспал весь вечер после дороги, а глубокой ночью мы поехали на перегруженной моими вещами машине. Я с тяжёлым сердцем и с волнистым попугаем Тишкой в клетке покидала пропитанные детством и юностью стены. Мой восьмилетний брат Никита спал, и я даже не успела сказать «До скорой встречи», но, может, это и к лучшему, поскольку знала, что скорой наша встреча точно не будет. Казалось, без меня жизнь близких станет другой, неузнаваемой, что однажды они привыкнут к моему отсутствию и что это станет нормой. Я не хотела так. Я думала, что мы с моим парнем несколько лет поработаем в Москве и вернёмся домой, обеспечив себе будущее в регионе, но не понимала, что у меня больше нет дома. Ни в Ростовской области, ни в Московской. Дом образовался внутри.

В день приезда в Новочек, шестнадцатого июля 2020 года, я бросила чемодан у бабушки, а вечером пошла в гости к маме и брату. Мы долго разговаривали и пили свежесваренный кофе. Будто я и не покидала семью. Люди такие же, а в квартире изменился только интерьер после ремонта. День выдался настолько эмоционально изматывающим, что я впервые за долгое время уснула без медитации на ночь.

На следующий день я адаптировалась к обстановке и попыталась послушать лекцию на онлайн-курсе по фантастике. Все термины прошли мимо. Меня постоянно кто-то отвлекал. Потом пыталась выродить идею для рассказа. Бесилась, что ничего не придумывается. Я и не с семьёй, и не с собой в такие моменты.