Абигайль, или Романтическая катастрофа

Полянская Екатерина Владимировна

— Не хочу, — буркнул Дотт.

Разговор оборвал и повел нас к Тэрну, правда, выглядело это, будто он с независимым видом куда-то идет.

Трудно с этими магами.

И нервно.

Для приличной ведьмы совершенно не полезно.

Ай! Зацепившись о полено, я бы непременно упала, если бы Эли не подхватила вовремя. Цены бы этим великовозрастным мальчишкам не было, приберись они за собой. Тут же нашлась промокшая насквозь рубашка Дотта. Ну-ну. Догадываюсь, кто проспорил.

Тэрн в нескольких шагах от побоища возился со своим конем.

То есть не своим, а присвоенным. Но он имел полное право, учитывая, что животное пришлось спасать, потом лечить, и на свободу оно, похоже, не рвется. Вон как морду подставляет, чтобы погладили. И яблоко из рук нового хозяина ест.

Если моя встреча с поленом не сообщила грейфу о появлении ведьмы, то это сделал недовольно всхрапнувший конь. Уж не знаю, что из звуков сработало, но грейф вскинул взгляд и одновременно похлопал зверя по шее.

— Спокойно, Вихрь. Абигайль нам друг.

Синий глаз в обрамлении длинных ресниц посмотрел на аристократа так, будто его обладатель хотел посоветовать проконсультироваться у мозгоправа. Хорошо все же, что большинство магических животных не обладают понятной человеку речью.

— Он уже совсем поправился, — заметила я, не рискуя приближаться.

— Да, только пугливый еще, — улыбнулся Тэрн. — Хочешь прокатиться?

— Что?! — изумилась я.

Конь издал нечто похожее на рык.

В вопросе верховой прогулки мы вбайжжб оказались согласны.

— Не бойся, — улыбка сделалась чуточку шире.

Я попятились… но не успела опомниться, как оказалась в кольце сильных рук, а потом и на спине коня. Мамочки! Пальцы вцепились в роскошную гриву. Конь протестующе заржал.

— Абигайль, расслабься. Он чувствует твое напряжение и не доверяет, — скомандовал грейф. Затем обратился к животному: — Вихрь, эту девушку нужно беречь. Понял?

Тот фыркнул. Не скажу, что много понимаю в спасенных конях, но на мой взгляд это было враждебно.

— Ну вот, все замечательно. — Тэрн же остался доволен и слегка хлопнул Вихрь по спине.

Конь смиренно пошел.

Не полетел, и то слава всем добрым силам.

Как бы еще не накаркать!

Эли с Доттом возле какой-то хозяйственной постройки обсуждали… ну, наверное, будущую тренировку, и чем там мы занимаемся, их не волновало. Вот и чудно. Хотя кое-кому не помешает напомнить о ее служебных обязанностях.

— Мне кажется или должно быть седло?

Я поерзала. Необычный конь притворился, будто не заметил.

— Так интереснее, — коварно заявил Тэрн, блестя глазами.

Прямо как в моем сне. Не хватает только, чтобы он сел позади и обнял меня за талию. О чем только думаю? Брысь, неуместные мысли!

Покинув территорию, прилегающую к замку, мы свернули на узкую тропку. Кружили листья, опадая с деревьев. Земля была устлана ими, шишками, хвоей и мхом. Нереально пахло травами и свежестью. Золотистые солнечные лучи проникали сквозь сплетение ветвей и рассыпались по лесу, делая его живым и теплым.

Меня потихоньку отпускало. Даже улыбнуться

получилось.

— Угадаю, если предположу, что это не первый зверь, которого ты спасаешь? — Мне просто хотелось что-нибудь сказать.

— Почти. — Тэрн рассмеялся, а ещё на него упали золотистые лучи, и на секунду он показался мне совсем другим. Свободным. Беззаботным. Счастливым. Будто не было Ранты и всего, что она принесла в его жизнь. — Лет в шесть я попытался принести домой больного кота, но мама не позволила.

Я поймала себя на том, что глажу прохладную гриву коня и уже не боюсь. Только спина ноет с непривычки.

— Конечно, я не смирился. Знаешь, я был очень упрямым, — продолжал рассказывать Тэрн. — Спрятал кошака в постройке, где садовник хранил инструменты, и несколько дней тайно таскал ему еду. Пока не подхватил от него какую-то заразу.

— Ой. — Я прикрыла рот ладошкой.

— Температура поднялась такая, что комната расплывалась и в дымке герои из прочитанных накануне книг виделись. А я переживал, что коту там есть нечего. Только поэтому и признался. Родители даже ругать не стали.

С Рантой у него как с тем котом получилось. Чуть не ляпнула это.

Мнение вновь перекрутилось. Ну не мог он ей ничего сделать!

— Думаю, во второй раз у тебя получилось лучше, — заметила я.

— Я учел прошлые ошибки. — Тэрн говорил серьезно, но его глаза смеялись.

Конь заинтересовался кустом с фиолетовыми листьями и белыми ягодами и начал его грызть. Пользуясь остановкой, Тэрн ссадил меня на землю, но свободы не дал, сразу же прижал к массивному стволу дуба.

— Ларенц? — У меня дыхание перехватило.

— На чем мы остановились? — в его голосе отчетливо слышались соблазняющие бархатистые нотки.

Мгновение мы просто рассматривали друг друга.

Тонули в глазах.

Узнавали без лишних слов.

Трудно сказать, кто кого поцеловал первый. Я вдруг поймала себя на том, что отвечаю со всем жаром, на который способна. А может, я все и начала? Руки Тэрна скользили поверх одежды, жадно прижимая меня к его телу. Мои пальцы вцепились в его плечи… потом осмелели, погладили шею, скользнули по лицу. Тэрн довольно щурился и продолжал дурманить меня поцелуями.

Вокруг шумел лес, готовый скрыть наш секрет.

Увы, вредный конь не собирался следовать его примеру, как и терпеть то, что о нем ненадолго забыли. Он подкрался и ткнулся мордой Ларенцу в плечо.

Волшебство тут же распалось.

— Все-таки я ему не нравлюсь, — мне опять требовалось что-то сказать.

Ларенц загадочно улыбнулся и…

— Полетаем?

Предложение не подразумевало ответа, даже положительного. Стоит ли упоминать, что моих писков и возражений слушать никто не стал? Опомниться не успела, как оказалась на Вихре. Точно как в том сне, Ларенц прижимал меня к груди, обнимал и понемногу внушал чувство безопасности. Впрочем, когда мы взмыли над верхушками деревьев, и ещё выше, я все-таки сорвала голос.